Александр Васильевич Колчак: «Нет ничего выше Родины и служения Ей». Галина Майорова
ответ на волновавший всех вопрос: почему же командир «Зари» не вернулся на шхуну? Приняв на себя обязанности капитана корабля и его помощника, молодые офицеры буквально выбивались из сил – так много сразу легло на их плечи: управление кораблем, вахтенные смены, занятия с командой, исследовательские работы. Спросить о чем-либо барона Толля никто не решался. Зная их прежние разногласия, можно было предположить, что Толль разрешил Коломейцеву не возвращаться. Но барон молчал, и молчали все…
После выступления Н. Н. Коломейцева во ВСОИРГО никаких сведений о нем в экспедицию не поступало. Есть более поздние сообщения о том, что он был взят адмиралом С. О. Макаровым на должность капитана ледокола «Ермак»; что он участвовал в Цусимском сражении; перед Первой мировой командовал линкором «Слава»; служил в Добровольческой армии и в Вооруженных силах Юга России.
После 1917-го был арестован большевиками, заточен в Петропавловскую крепость. Бежал в Финляндию по льду Финского залива в конце 1918-го. У белых командовал отрядом ледоколов на Черноморском флоте. Эмигрировал во Францию, состоял вице-председателем Союза георгиевских кавалеров. В годы оккупации жил в Париже. Был женат на Нине Дмитриевне Набоковой, родной тетке известного писателя Владимира Набокова. Погиб в возрасте 77 лет 6 октября 1944 г., когда Париж уже был освобожден союзниками: он неожиданно попал под колеса американского грузовика.[33]
Среди разговоров в гостиной вольно или невольно, но довольно часто звучало имя барона Толля. Во-первых, всех присутствующих беспокоила его судьба, а во-вторых, многие из них были лично знакомы с Эдуардом Васильевичем. Барон бывал в Иркутске в 90-х гг. прошлого столетия, приезжая во ВСОИРГО по разным делам. Чаще всего это были или сборы в экспедицию, или отчет о только что состоявшейся. Так, в феврале 1886 г. Иркутское географическое общество провожало Э. В. Толля, тогда молодого палеонтолога, на Новосибирские острова в экспедицию доктора Бунге на поиски «допотопных мамонтов», а уже в декабре встречало его обратно.
25 августа 1893 г., встретив барона Толля из Петербурга, всорговцы сразу же занялись подготовкой экспедиции по исследованиям Крайнего Севера. Толль был намерен исследовать сначала течение р. Яны, а затем переехать на левый берег Лены. Попутно он еще раз должен был посетить Новосибирские острова. Там по просьбе норвежского мореплавателя Ф. Нансена, собиравшегося пройти на шхуне «Фрам» на восток вдоль берегов Сибири, барон должен был заложить продовольственные склады.
Во время этих поездок на Новосибирские острова и увидел Толль свою легендарную землю,[34] которая вскоре становится его путеводной звездой, его судьбой и его роковой ошибкой… И опять все сошлись в мнении, что барон Толль всегда имел склонность к рискованным решениям, и иногда ему действительно везло. Но в этой, последней его экспедиции (как уверяли сейчас ее непосредственные участники), все было иначе: одно неправильное решение вело к другому, потом тянуло
Большинство исследователей биографии Э. В. Толля называют 1886 г.