Зорька-богатырь. Народное творчество
ом спросить у него: живет, мол, царь с царицей десять лет, а все детей у них нет; так как тут быть? Доискалось посольство знахаря: жил знахарь в дремучем лесу один-одинешенек. Передали послы царский наказ и ждут ответа. Отвечает послам знахарь: «Пусть царь велит через топи-трясины непроходимые мосты построить с беседками. Как построят, пусть он сам в полночь под мостом сядет и людских речей послушает: как люди скажут, так пусть и сделает».
А в том царстве были топи-трясины непроходимые: кругом объезжать – три месяца, а прямоезжей дорогой было б ходу три дня, да только ни пройти, ни проехать той дорогой нельзя. Выстроили через те болота мосты крепкие с беседками, и стал царь под мост – людские речи слушать. В самую полночь слышит: идут по мосту двое нищих. Один говорит: «Спасибо царю, что мост построил и беседки понаделал: теперь прохожему и отдохнуть есть где». А другой ему в ответ: «Надо ему пожелать наследника. Кабы он догадался да велел за ночь, пока петухи не запели, шелковый невод связать, да тем неводом рыбу-щуку златоперую в озере, что посреди этих болот изловить, да царица бы той рыбы-щуки покушала – и сын бы у них родился». Поговорили нищие и пошли дальше.
Вернулся царь во дворец, а на другую ночь приказал до первых петухов связать шелковый невод и в озеро закинуть. Раз закинули – ничего не поймали; в другой закинули – опять ничего; в третий закинули – поймалась щука златоперая. Взяли щуку и отнесли к царю, а царь приказал ее, изготовивши, царице к столу подать. Когда повара щуку зажарили, пришла судомойка, положила ее на блюдо и понесла к царице, да дорогой оторвала крылышко и попробовала. Приняла блюдо из рук судомойки боярыня, оторвала другое крылышко и тоже попробовала. А всю щуку царица скушала.
И родилось у всех трех – у судомойки, у боярыни и у царицы – в один день, да не в один час, по сыну-богатырю. Судомойкин сын на заре родился – его Зорькой назвали; боярский сын вечером родился – его Вечоркой назвали; царский сын в полночь родился – его Полу ночкой назвали. Хороши были боярский сын да царевич, а Зорька всех лучше уродился: по колена ноги в чистом серебре, до локтей руки в красном золоте, на висках звезды частые, во лбу светел месяц. Росли все они трое вместе товарищами, только повадки были у них разные: как воротятся с гулянья, царский сын сейчас одежу меняет, боярский сын отдыхать ложится, а судомойкин сын за еду берется.
Кто растет по годам, а наши богатыри – по часам: кто в год – они в час таковы; кто в три года – они в три часа. Пришли в возраст, заслышали в себе силу богатырскую, стали шутки шутить нехорошие: играючи на улице со сверстниками, кого за руку ухватят – рука прочь, кого за голову – голова долой. Стали люди царю жаловаться: «Уйми ты их, государь батюшка! Из-за их озорства много уж молодых ребят безвременной смертью побывшилось. Не вышел бы народ из терпенья, да чтобы и молодым твоим худа какого не приключилося».
Испугался царь, закручинился, стал думать крепкую думушку: как беды избыть – ничего придумать не может. Запереть молодцов в тюрьму каменную, за запоры крепкие – жалко; а так унять их удаль – не уймешь; кипит в них горячая кровь, сила богатырская наружу просится.
Только вдруг на ту пору из дальней стороны от султана индейского пришли послы к царю; просят их милостиво выслушать. Допустил их царь перед свои светлые очи, и стали послы речь держать:
«Было, – говорят, – у нашего, у индейского, султана три дочери красоты неописанной; берег он их пуще глаза своего в высоком терему, чтоб ни буйные ветры на них не повеяли, ни красное солнышко их не опалило. Раз как-то вычитали царевны в книге, что есть кругом их терема чудный белый свет, и когда пришел султан навестить их, они стали его со слезами упрашивать: „Государь ты наш батюшка! Выпусти нас на белый свет посмотреть, в зеленом саду погулять“. И надо же такой беде быть – согласился султан на их неотступную просьбу, отпустил их на белый свет поглядеть, в зеленом саду погулять.
Вышли девицы с мамками, с няньками, с сенными девками из терема в сад; бегают-забавляются, каждой травкой любуются. Вдруг, откуда ни возьмись, нашла на небо туча черная, встала гроза страшная, дунул буйный вихрь, все деревья в саду к земле приклонилися. Налетел чудо-юдо двенадцатиглавый змей и унес трех прекрасных девиц незнамо куда.
Кликнул клич султан по селам-городам: не возьмется ли кто дочерей его разыскать. „Кто это дело сделает – любую дочь за того замуж отдам, золотой казной награжу, не считаючи“. Только не нашлось в нашем славном царстве индейском таких богатырей: видно, перевелись они!
Тогда приказал султан по чужим землям клич кликать: из иноземных богатырей не сыщется ли кто? Слышно – есть у вас три сильномогучих богатыря: не откликнутся ли они на клич султанский?»
Обрадовался царь этому случаю. «Отпущу, – думает, – моих молодцов по белому свету погулять, людей посмотреть, себя показать. С змеем им не встретиться, – где его найдешь, а удаль у них, может, и поуймется». Зовет Зорьку, Вечорку и Полуночку перед свои ясные очи и говорит им таково слово: «Дети мои милые, соколы ясные! Зовет вас индейский султан вызволять его дочерей от двенадцатиглавого змея. Это дело по вас, будет вам потеха богатырская – лучше, чем товарищам на улице ноги да руки рвать». А Зорька, Вечорка с Полуночкою тому