Золотые стихи Пифагора, объясненные и впервые переведенные в эвмолпических французских стихах, предваряемые рассуждением о сущности и форме поэзии у главных народов земли. Антуан Фабр д'Оливе
Хотя и рожденный в Азии, но грек по происхождению Гомер использовал эти преимущества. Он вступил на корабль, хозяином которого являлся его друг Ментес Левкадский и, пройдя на нем все греческие владения, посетил Египет [107] и оказался в Тире. Это была старая метрополия Греции, источник и кладезь священных мифологических традиций. Именно здесь в том же самом храме Властителя Вселенной[108], куда на двенадцать веков раньше него пришел Санхониатон, дабы изучать мировые древности[109], Гомер смог постичь возникновение греческого культа, проникнув в наиболее потаенный смысл его мистерий[110]; именно здесь он выбрал первоначальную и самую благородную тему для своих поэм, содержавшую фабулу Илиады[111]. Если понадобится тут остановиться на весьма подробных смысловых хитросплетениях, сохраненных временем, благодаря слепому усердию отдельных христиан, усмотревших в них ереси, то Елена, чье имя применимо к луне, означает блистательную; эта женщина, украденная Парисом у ее мужа Менелая, является лишь символом человеческой души[112], восхищенной порождающим началом к мыслительному принципу, из-за чего моральные и физические страсти объявляют друг другу войну. Но так я слишком удалюсь от своей темы, подробнейшим образом определяя смысл аллегорий Гомера. Моим намерением было не исследовать этот смысл, в частности, но показать, что он существовал, в общем. На сей счет я имею не только рациональное доказательство, получаемое из последовательного развития моих идей, но еще и фактическое доказательство, предоставленное мне свидетельствами древних. Эти свидетельства встречаются на каждом шагу в произведениях философов, а особенно в тех из них, которые принадлежат стоической школе. Достаточно весьма поверхностной эрудиции, чтобы в том убедиться[113]. Все же я обязан сделать замечание, и это замечание будет довольно свежим: хотя бы единожды воспринятое поэтом поэтическое вдохновение возносит его душу к умозрительному миру, и тогда все постигающие его идеи – универсальны и, следовательно, аллегоричны. Итак, поскольку ничего истинного не смогло бы существовать вне единства, и все истинное – едино и тождественно, то выходит, что хотя поэт и облекает свои идеи формой, определенной в осязаемом мире, эта форма соответствует ряду вещей, которые, чтобы различаться по своему виду, не различаются в своем роде. Вот почему Гомер был человеком из всех людей, образцом из всех образцов, верным зеркалом[114], где казались отраженными все воплощенные идеи. Читая его произведения Ликург, увидел в них пример для своего законодательства[115]. Нуждавшиеся в советах Перикл и Алкивиад прибегали к нему, как к идеалу государственных деятелей[116]. Он был для Платона первым из философов, а для Александра самым великим из царей, но наиболее удивительно следующее: даже сторонники разных философских школ, разделенные между собой, объединялись с его именем. Стоики говорили о нем лишь как о несгибаемом
<p>107</p>
Diod. Sicul. L. I, 2.
<p>108</p>
По-финикийски ארץ-מלך (Melich-oertz), по-гречески Μελικερτησ – имя, данное Божеству, которое Фракийцы называли Геркулесом, Господином Вселенной: от חרר или שרר (harr или shar), превосходство, господство, державность; и בל (col) – Все. Отметим, что древнегерманские имена весьма мало отдалились от финикийских: Herr обозначает Господина и alles – Все; таким образом, Herr-alles, за вычетом стершейся горловой инфлексии, одно и то же слово, что и Геркулес, употреблявшееся Фракийцами и Этрусками. Греки сделали перестановку букв в Ηρακλης (Heracles), дабы избежать гортанной жесткости, не теряя ее полностью.
<p>109</p>
Goguet, Origine des Lois et des Arts, t. I, p. 359.
<p>110</p>
Смотрите Epiphane, Haeres. XXVI, и сопоставьте с Beausobre, Hist. du Manich. t. II, p. 328.
<p>111</p>
Я следовал традиции наиболее совпадающей с развитием моих идей; и я знал в данном случае, как и во многих других, что мне выбирать. Исторический факт, что Гомер, сочиняя свои поэмы, пользовался жреческими архивами, не вызывает, в целом, сомнений, правда, дополнительные подробности его во многом варьируются, в зависимости от писателей, его сообщающих. Например, можно прочесть в маленьком отрывке, приписываемом Антипатеру Сидонскому и сохранившемся в Греческой антологии, что Гомер, рожденный в Фивах в Египте, черпал свои эпические сюжеты из архивов храма Исиды; с другой стороны, Птолемей Эфестион, приводимый Фотием, намекает, будто греческий поэт получил от мемфисского жреца, звавшегося Фамитесом (Thamites), оригинальные писания вдохновенной девицы, именовавшейся Фанси (Phancy). Страбон, не выделяя никакой подробности, говорит, в целом, ссылаясь на долгие странствования Гомера, что этот поэт повсюду обращался к религиозным летописям и оракулам, сохранившимся в храмах. Диодор Сицилийский свидетельствует порой о том, что Гомер позаимствовал многие вещи у сивиллы по имени Манто, дочери Тиресиаса, порой о том, что он присвоил себе стихи дельфийской пифии Дафны. Данные подробности доказывают по сути следующее: как бы там ни было, находясь в Фивах, Мемфисе, Тире, Дельфах или других местах, Гомер черпал там сюжеты своих песнопений, и это не имеет большого значения для темы, меня занимающей, но служит доказательством моим утверждениям – все обретенное им, в действительности, было почерпнуто в святилище. Это и заставило меня избрать Тир скорее, нежели Фивы и Мемфис, ибо Тир являлся первой метрополией Греции.
Комментарий переводчика относительно Фанси (Phancy) и фэнсис (fancies). Любопытно, что один из протагонистов «готического возрождения» в литературе и автор знаменитой волшебной сказки на французском языке «Ватек» Уильям Бекфорд (1760–1844) очень часто в своих произведениях прибегал к слову фэнсис (fancies), означающему по-английски фантазию, воображение, химеру и все то, что чарующего образуется в сознании. Однако Уильям Бекфорд использовал это слово не в единственном (fancy), а во множественном числе (fancies), что подразумевало мир, существующий внутри самого себя и постепенно созидающийся из своих призраков и мечтаний. Добавим, что слово фэнсис можно перевести еще как внутренний мир и царство души или прелесть в ортодоксальной христианской трактовке. Разве это не пантеистический телесм пифагорейцев и не воображение мыслящего океана Солярис польского фантаста Станислава Лема? Здесь возникает четкая аллюзия на древнегреческого бога Пана и Бафомета тамплиеров. Впрочем, и бисексуальность самого английского писателя Уильяма Бекфорда была скорее культового, нежели физиологического характера, что никак неудивительно, поскольку он, по данным современных английских исследователей, являлся франк-масоном и членом многих оккультных парамасонских групп, в том числе гомосексуальной направленности.
Владимир Ткаченко-Гильдебрандт.<p>112</p>
Выше я говорил, что имя Елены или Селены обозначало по-гречески луну. Корень этого слова одинаково кельтский и финикийский. В древнегерманском языке встречается слово hell, что значит ясный, светлый, а в еврейском חלל (hell), что содержит в себе значение сияния, славы и возвышения. По-немецки также heilig – святой, selig – счастливый, seele – душа и seelen – души. И это достойно большего внимания, особенно когда размышляешь о том, что, в соответствии с доктриной древних, луна, хелене или селене рассматривалась как вместилище душ, как тех, что нисходили с неба, чтобы, посредством рождения, вселиться в тела, так и тех, которые, очистившись огнем жизни, уходят с земли, чтобы подняться в небо. Посмотрите об этой доктрине у Плутарха (de Facie in orb. Lun.) и сопоставьте с Бособром (Histoire du Manich. t. II, p. 311). Имя Парис, по-гречески Парк;, происходит от финикийских слов בר или פר (bar или phar), означающих всякое потомство, распространение, протяженность, и יש (ish), изначальное Существо.
Имя Менелай, по-гречески Μενελαος, происходит от финикийских слов םן (men) – все, что определяет, упорядочивает, полагает предел вещи, иными словами, рациональное свойство, разум, мера (по-латински mens, mensura) и אזש (aosh), изначальное действующее Существо, перед которым помещают префикс ל (l), чтобы выразить, подобным образом, генитивное отношение; итак, מכח-ל-אזש (meneh-l-aosh) – рациональное или регулирующее свойство существа, в общем, и человека, в частности; ибо איש ,יש ,אזש ,אש (as, aos, ish, aish) обозначают одинаково огонь, начало, существо и человека. Этимология этих четырех слов, как видим, может пролить свет на фабулу Илиады. Вот еще одно важное замечание. Гомер никогда не использует для обозначения Греков имени Эллинов, то есть сияющих или лунных – в его время это было совсем новое слово, связанное с тем, что Греки составили конфедерацию для отражения нападений чужеземцев; и только в Одиссее, будучи уже старым, он употребляет слово Эллада для обозначения Греции. Имя, которое Гомер дает своей стране – Ахайя (Αχαια), противопоставляя его имени Троя (Τρωια)). Итак, Ахайя означает сильное, огненное, духовное; а Троя – земное и грубое. Финикийские корни следующие: בוי (choi), улетучивающаяся сила огня; и טרז (tro), сила тяготения земли. Посмотрите на эту тему Кура де Жебелена (Mond. prim. t. VI, p. LXIV). Помпоний Сабин в своих комментариях на Энеиду говорит, что имя Троя обозначает свинью, и добавляет, что на троянском знамени красовалась расшитая золотом свинья.
Что касается имени Илион, являвшемся священным именем Трои, то в нем легко узнать принятое у Греков название материального начала υλη (ule), а у Египтян ylis. Ямвлих о нем сильно говорит, как о давшем всему рождение принципе, в своей Книге о Мистериях (параграф 7); таковым же было и мнение Порфирия (Euseb. Praep. Evang. L. IX, c. 9 и 11.)
<p>113</p>
Метродор Лампсакский, цитируемый Татианом (Adver. Gent. paragraphe 37), Plat. in Alcibiad. II, Крониус, Порфирий, Форнутус, Ямвлих, приводимые Куром де Жебеленом, Genie alleg. p. 36, 43; Платон in Jon. Cicer. de Natur. Deor. L. II; Strab. L. I; Origen. Contr. Cels. Среди современных исследователей нужно считать канцлера Бэкона, Блэкуэлла, Баснажа, Бержье и самого Кура де Жебелена, составившего перечень из двадцати четырех писателей, разделявших это воззрение.
<p>114</p>
Dionys. Halic. de Сотр. verb. t. V, c. 16, 26. Quintil. L. X, c. 1. Longin. de Sublim. c. 13. AElian. Var. Hist. L. VIII, c. 2. Plat. Alcibiad. I.
<p>115</p>
Plat. in vita Lycurg.
<p>116</p>
Allat. de Pair. Homer. c. 5. Meurs. in Pisist. c. 9 и 12. Plat. in Hippare.
