Иероглифика Петергофа. Алхимические аллюзии в символике Петергофского садово-паркового ансамбля. Ольга Клещевич
в его личной библиотеке. Она, по содержанию алхимических, герметических и оккультных книг, безусловно, находится на одном уровне с конфискованной впоследствии библиотекой Николая Новикова. Более того, утверждение, что розенкрейцерство и розенкрейцерские тексты были привезены в Россию сотрудником Новикова И. Г. Шварцем в 1770 и 1780-х гг., опровергается характером библиотеки Брюса, которая содержит много работ в розенкрейцеровском духе.[51] Р. Коллиз, ссылаясь на каталог библиотеки Я. Брюса, пишет о 143 алхимических работах, написанных 87-ю авторами, без учета многих других произведений, имеющих отношение к естественной магии, геомантии и астрологии.[52] Следует отметить также большое количество современных ему (и преимущественно немецких) алхимических работ. К ним относятся, например, работы девятнадцати немецких алхимиков, написанных и опубликованных после 1700 г.: Иоганна Михаэля Фауста, Иоганна Кристофа Отто фон Гельвига, Фридриха Цобеля и других.[53]
Вторым деятелем, связанным с реформами Петра I в России и имеющим несомненный интерес к эзотерике, Р. Коллиз называет Феофана Прокоповича (1681–1736). Вот как о роли Прокоповича пишет известный исследователь русской философской мысли проф. А. Ф. Замалеев: «вокруг него (Петра – О. К.) складывается “ученая дружина” – когорта интеллектуалов, поднявшая стяг европеизации России. Во главе ее стояли Феофан Прокопович и Татищев, два крупных мыслителя-прагматика, сыгравших важную роль в сплочении русского ранне-интеллигентского движения». [54]
Вплоть до своей смерти в 1736 г. Прокопович, архиепископ Новгорода, оставался стойким приверженцем наследия Петра, в создании которого он сам играл значительную роль, будучи главным идеологом петровского абсолютизма, воплощенного в «Правде Монаршей Воли» (1722) и в многочисленных панегириках, посвященных величию Императора начиная с Полтавской победы в 1709 и заканчивая его похоронами в 1725 г.[55]
Знакомство Прокоповича с Петром состоялось в 1709 г., в Киеве, во время торжеств по случаю победы русских войск под Полтавой. Царь обратил внимание на Прокоповича во время чтения последним «Похвального слова», и с того времени он постоянно покровительствовал Феофану, а в 1715 г. вызывал его в Петербург для подготовки церковной реформы.
По приезде в 1716 г. в Санкт-Петербург, Прокопович стал основным двигателем программы радикальной духовной реформы. Это проявилось с публикацией «Духовного регламента» или «Устава» (1721), сопровождающаяся учреждением Священного Синода в Санкт-Петербурге, где Прокопович был назначен Вице-президентом. Впредь, на всех церковных службах имя Патриарха было заменено упоминанием Священного Синода, вошедшего в новую систему государственных коллегий, представляющих новую правительственную иерархию. Эта духовная реформа шла рука об руку с образовательной реформой, как это было обрисовано в общих чертах в самом Регламенте, который провозглашал: «учение доброе и основательное есть всякои ползы,
Библиотека Я. В. Брюса. Каталог / Сост. Е. А. Савельева. БАН, Л., 1989.
Там же. С. 270–3, N. 667–4. С. 237, N 583. С. 56–7, N 131. С. 133–4, N 349–51. С. 238, N 585–6; С. 250–1, N 612. С. 263, N 648. С. 229–31, N 562–5. С. 94, N 242. С. 141–2, N 373–4. С. 142, N 375. С. 144–5, N 380.
См: