Формула бессмертия. Сергей Пономаренко
Оксана сделала для себя вывод: горбоносого тут знают и это хорошо – можно будет через персонал клуба получить о нем информацию; и второе – видимо, у него тут назначена встреча, но в таком случае зачем он ее сюда пригласил?
– Как тебя зовут? – наклонившись через столик, громко, перекрыв музыку, спросила Оксана.
– Ахмед, – больше догадалась она по движению губ, чем услышала.
«Неужели это тот самый загадочный Ахмед, с которым непосредственно вел дела Алекс? Это удача!» Но Оксана всегда настороженно относилась к необычайному везению, не без оснований считая, что порой за ним кроется коварная ловушка. Вновь холодок пробежал у нее в груди, предостерегая об опасности. На первый взгляд, она тут в безопасности – слишком много народу. Но если вдруг ей тут станет плохо, кто обратит внимание, что к выходу потащат в невменяемом состоянии перебравшую алкоголь туристку? Она решила поостеречься и ничего не пить. Кто знает, может, бармен – человек Ахмеда?
К их столику подошла высокая женщина в вечернем блестящем фиолетовом платье, обтягивающем фигуру, с необычайно роскошными темными волосами, уложенными в красивую прическу. На ее лице не читалось эмоций, как и во взгляде черных, словно антрацит, глаз, который она вскользь бросила на Оксану, и та интуитивно ощутила опасность. Впрочем, как по-иному может относиться женщина, придя на встречу и увидев, что ее место занято другой? Оксана почувствовала себя неловко.
Ахмед встал, улыбаясь, произнес несколько фраз на турецком. Женщина молча выслушала его, повернулась и скрылась в толпе танцующих.
– Мне, право, неудобно, – громко покаялась Оксана Ахмеду, вернувшемуся на место, – у вас тут было назначено свидание, а я ему помешала. Мы можем встретиться с вами в другой раз. Верните ее!
– В этом нет необходимости, – усмехнулся Ахмед. – Мне гораздо интереснее общаться с тобой, Ксюша.
И снова, словно Афродита из морской пены, из толпы танцующих показалась та женщина, в руках она несла два бокала с напитками. Она поставила их перед ними на столик и снова исчезла.
– Тебе – мохито с мартини, – сделал рокировку бокалов Ахмед. – Мне – чистый джин.
По уму было бы поменять бокалы – вдруг эта черноглазая что-нибудь подсыпала в мохито, но пить крепкий джин Оксане тоже не улыбалось. Она спохватилась: «Не слишком ли я самоуверенна? Никто не знает, где я и с кем».
– Я выйду, попудрю носик. – Поднявшись, Оксана произнесла избитую фразу из американских фильмов.
– Пойдешь в уборную? Это у выхода направо. Тебе что-нибудь еще заказать?
– Спасибо, пока ничего.
Туалеты в Турции – это отдельная песня, довольно грустная, но здесь он был еще более-менее, разделялся на две кабинки для мужчин (ВАY) и женщин (BAYAN). Кабинка была очень маленькая, Оксана закрыла за собой тонкую дверь, оценив, что человек снаружи при желании может услышать ее разговор. Поэтому решила говорить кратко и тихо, что было непросто – громкая музыка доносилась и сюда. Она набрала