Под гнетом страсти. Николай Гейнце
себе. – Неужели?.. Это было бы очень странно».
IX. «Он»
Князь Облонский и Ирена вдруг разом остановились и взглянули друг на друга: она – как бы ожидая от него чего-то, ей уже ранее известного, он – с дерзкой полуулыбкой, значения которой, если бы даже она ее заметила, то не поняла бы…
– M-lle Вацлавская? – медленно повторил он. Он смолк на минуту, как бы в раздумье.
– Ваши родные живут здесь?
– Нет!
– То-то я здесь не знаю никого, кто бы носил такую фамилию.
– Моя мать живет постоянно в Петербурге.
Он пристально посмотрел на нее, так пристально, что она опустила глаза, веки которых были опушены длинными темными ресницами.
– Вы дочь Анжелики Сигизмундовны Вацлавской?.
– Да! Разве вы ее знаете? – спросила она дрожащим голосом.
– Я знаю одну прелестную женщину, которая носит такое имя и которая живет в Петербурге, на Большой Морской.
– Это она! – вскрикнула Ирена, вся просиявшая, окинув его взглядом, выражавшим полное доверие.
Князь принял к сведению эту радость и уловил появившееся в ее взгляде доверие.
Он улыбнулся и стал подробно описывать наружность Анжелики Сигизмундовны.
– Как вы ее хорошо знаете! – снова радостно воскликнула молодая девушка.
– Да, – отвечал Облонский, – я очень хорошо ее знаю… Я бывал у нее, но вас я никогда не видал и даже не знал, что у г-жи Вацлавской есть дочь.
– Это потому, что я никогда не была в Петербурге.
Они продолжали идти очень тихо, оба до крайности заинтересованные разговором.
– Тогда я больше не удивляюсь тому, что вижу вас в первый раз. Значит, вы не часто видитесь с вашей матерью? – пытливо начал князь.
– Очень редко, она приезжает в Покровское два или три раза в год – не более, и то всего на несколько часов, иногда, впрочем, дня на два. Вы знакомы с моею матерью, вам должно быть известно, что ее задерживают в Петербурге серьезные дела…
– Да, – отвечал он с едва заметной улыбкой, – г-жа Вацлавская действительно занята в Петербурге серьезными делами…
– Она вдова, – продолжала вопросительным тоном Ирена, – потому одна должна хлопотать по делу громадного наследства…
Облонский не заметил или не хотел заметить этого тона и отвечал вопросом:
– Вы знаете вашего отца?
– Нет! Я была еще совсем ребенком, когда он умер.
– И это здесь, в Покровском, вы получили воспитание?
– Да, я жила и живу у няни Ядвиги, еще у меня была гувернантка…
Оба замолчали.
Он первый возобновил разговор.
– Но если вы жили в этой деревне до сих пор, – сказал он, – то невозможно, чтобы вы в ней остались навсегда… Вы больше не ребенок… вы прелестная молодая девушка… Рано или поздно ваша мать, вероятно, рассчитывает взять вас к себе…
– О, да, – отвечала Ирена, – она мне обещала это вчера…
– Вчера?
– Она приезжала ко мне и два дня провела со мною… Сегодня, прогуливаясь одна по тем местам, где мы ходили с нею, я встретила вас…
– И