Любить не обязуйся…. Виктория Королёва
не наказал. Провёл душещипательную беседу на тему вреда алкоголю, правда, на утро. За меня всегда отдувался Крис, видимо получать за мою проделку пришлось тоже ему.
– Никогда, слышишь, никогда не смей даже помыслить вспомнить этого гадёныша! Слышишь меня?! – кричал отец по ту сторону эфира.
– Папа, да ты о чём? Какой Марк? Я не зна …
И тут мне популярно объяснили, кто такой Алекс и что он из себя представляет. Марк Райдерн, сын Тома Райдерна, человека который несколько десятков лет назад чуть было, не лишил нас всех жизни. Я не помню всего этого, хотя происходило всё это на моих глазах. Была перестрелка и одного из охранников убили, он упал прямо перед моими ногами. Мама говорила, что я долго плакала, меня даже водили к психиатру, но это было очень и очень давно. Том и мама были знакомы с детства, как оказалось сразу после моего рождения, он активизировался и стал преследовать её. Как минимум, так сказали мне. Сначала просто говорил о своей воспылавшей любви, потом и вовсе озверел и попытался выкрасть её. Мама не отвечала взаимностью, и папе ничего не говорила, возможно, это была ошибка. Как только отец узнал, он пытался с ним связаться. Всё это вылилось в угрозы, что с одной стороны, что с другой и в конечном итоге Том попытался стереть нас с лица земли. Ничего не вышло и я этого уже не помню, но отец каждый раз содрогается от одного только имени этого человека, это я поняла по голосу.
Могла ли я возненавидеть Алекса в одночасье за поступок его отца?! Я не знаю, он оставил о себе только хорошие воспоминания. Разве дети должны отвечать за поступки своих родителей, я думаю, что нет. Только вот если он знал, кто я и так и не раскрыл своего имени, зачем был весь этот фарс? Что он хотел от меня, зачем всё это было нужно. Много вопросов, нераскрытые ответы, новые подробности. От потока информации я долго не могла заснуть. Всё думала и думала о нём, что делала, как говорил – это не было похоже на издёвку, хотя, может быть отчасти.
Успокоила отца, сказав ему правду. Я и сама не хотела видеть Алекса, мой внутренний барьер как оказалось, стал не только моим.
В тот вечер я навсегда уяснила одну простую истину – не верь своим глазам, ушам и мыслям, лучше ничему не верь! Переводить тот факт, что меня гнусным образом обманывали, был выше моих сил. Зачем Алексу представляться, кем бы то ни было ещё? Для чего? Опорочить наше имя? Так ничего не изменилось, даже в газете ни было, ни строчки обо мне, хотя «писаки» могли бы разукрасить всё то, что он со мной вытворял, но не было ничего.
Я думала о нём. Вся эта ситуация просто вынуждала меня вспоминать и анализировать, но ничего подозрительного вспомнить так и не смогла, я даже видела карточку которой он расплачивался тогда в пабе, она была оформлена на Алекса! Я точно помню… Уверовав себя и родителя в том, что это человек исчез из моей жизни, выдохнула, настроилась жить дальше, не вспоминая ни о чём.
Нужно признать после разговора с отцом, я так и не осознала случившегося, просто сработала защитная реакция и я попыталась отречься от всего....
– Фиби…
Смотрю