Танго нашей жизни: Пара, в которой трое. Наталья Бестемьянова
Мне скользить было легко, а она слегка «ковыряла».
На чемпионате Европы Наташа «вернула долг», в произвольном танце «улетела» от меня. Она тогда еще не научилась управлять собой, и если у нее эмоции перехлестывали через край, меня уже не волновало, как я буду выглядеть, главное – успеть ухватить партнершу. Я катался и твердил про себя: «Только бы сил хватило, только бы сил хватило». Ничего особенного я не делал – лишь внимательно следил за ней, но от этого уставал страшно.
…Шла наша первая неделя в Америке. Седьмой день акклиматизации – самый тяжелый. И он совпал у нас с прокатом на тренировке произвольной программы. Первая часть – чувствуешь себя нормально. Вторая часть – уже поджимает, сил почти нет, последние вычерпываешь. А в третьей у нас был момент – тормозишь, а после надо набрать ход. Самолет когда больше всего забирает горючее? На взлете. И только разгонишься – снова надо остановиться. Тут я понял, что если не закричу, дальше не двинусь. Как раз в этом месте у нас перетопочка цыганская. Вот на ней я как заору! Во всю глотку. Андрюша Миненков и Гена Карпоносов уже свои программы откатали, стояли у бортика. Как же они шарахнулись в разные стороны, решив, что мешают мне кататься и я, такой нахал, кричу на ветеранов! Единственный раз в жизни, когда я себя подстегнул таким образом.
Сначала, пока акклиматизировались, тренировались под Бостоном, я жил в комнате вместе с Бобриным. Но в Лейк-Плэсиде, в Олимпийской деревне, в будущей тюрьме для малолетних правонарушителей, меня поселили в одной «камере» с Сашей Зайцевым.
От Бостона до Лейк-Плэсида сборная добиралась на автобусе. Сказали, что дорога займет пять часов, через три смотрю – табличка «Лейк-Плэсид». Думал, надо же, два часа экономии. А в итоге прошло еще четыре, пока мы добрались до своих комнат. Сперва заехали в настоящую тюрьму. Как нас туда пустили, уму непостижимо! Шофера спросили: «Знаете, где Олимпийская деревня?» Он не в курсе. Кто-то ему дал ориентир: «Ну там, где тюрьма». Остановились у какого-то поста, водитель выяснил, куда ехать, смотрим, все как и обещали: недалеко от города, в лесу, среди деревьев, пятиэтажное здание, проезжаем за ограду, а в окошках торчат настоящие зэки. Александр Веденин, руководитель делегации фигуристов, за сердце хватается. Понятно, что не туда забрались, что это место никак не связано со спортивным праздником.
Наконец добрались до Олимпийской деревни. После долгой процедуры: собаки обнюхивали багаж, потом его просвечивали, нас аккредитовывали. Мы наклеили на чемоданы бирки, кто в каком блоке живет, и всех развезли по женским и мужским отделениям. В Сараеве этого уже не было, команда жила в одном доме.
Определили нам с Зайцевым комнату в три квадратных метра. Общий холл еще ничего, в яркие цвета выкрашен, а комната – точно камера. Кровати ярусом. Стол маленький, над ним полки из сетчатой проволоки, покрашенной в цвет стены. Туалета нет, только умывальник и один маленький шкафчик на двоих, а у нас одних костюмов на четыре таких шкафа. Дверь в комнату открывалась