Проблема с вечностью. Дженнифер Ли Арментроут
и, когда он рассмеялся, ее розовые губы расплылись в широкой улыбке. Улыбка преобразила ее в настоящую красавицу, но уже не она владела моим вниманием, потому что я почувствовала, как мурашки покрывают все тело. Этот смех… Такой глубокий, насыщенный и смутно знакомый. Дрожь пробежала по моим плечам. Этот смех…
Парень шел от двери, и я даже удивилась, что он не споткнулся обо что-нибудь под завистливыми взглядами окружающих. Тут до меня дошло, что он направляется к последним рядам. Ко мне. Я огляделась по сторонам. Сзади оставалось лишь несколько свободных мест, в том числе два слева от меня. Девушка следовала за ним. И не просто следовала. Она прикасалась к нему.
Прикасалась так, словно имела на это право и проделывала неоднократно.
Ее тонкая рука дотронулась до его живота, чуть ниже груди. Она закусила нижнюю губу и сместила руку еще ниже. Золотые браслеты, болтавшиеся у нее на запястье, опасно приблизились к потертому кожаному ремню. У меня вспыхнули щеки, когда парень ловко вывернулся. Было что-то игривое в его движениях, как будто этот танец давно стал для них ритуальным.
Он остановился в конце ряда, и мой взгляд скользнул по узким бедрам, поднялся к животу, который только что трогала девушка, а потом я увидела его лицо.
И перестала дышать.
Мой мозг отказывался воспринимать увиденное. Он просто не догонял. Я уставилась на парня, вглядываясь в его лицо, такое родное и в то же время незнакомое, более взрослое, чем я помнила, но все равно невероятно красивое. Я знала его. Боже мой, я бы узнала его где угодно, даже через четыре года, даже после той ночи, когда я видела его в последний раз. Той ужасной ночи, которая навсегда изменила мою жизнь.
Нет, это больше походило на сон.
Теперь понятно, почему сегодня утром его образ всплыл в моей памяти – потому что я его увидела, просто не осознала, что это он.
Я не могла пошевелиться, мне не хватало воздуха, и разум отказывался верить в то, что все это происходит наяву. Мои руки соскользнули с крышки парты и безвольно упали на колени, когда он уселся на соседний стул. Его взгляд был прикован к девушке, которая заняла место рядом с ним, и я смогла разглядеть его профиль с резко очерченной челюстью, которая еще только намечалась, когда мы виделись в последний раз. Его глаза пробежались по классу, на мгновение задержались на доске. Он выглядел почти так же, только возмужал, и его красота проступала еще более… отчетливо. От потемневших бровей, черных волос и густых ресниц до широких скул и легкой щетины вдоль линии челюсти.
Боже правый, он вырос именно таким, каким я его себе и представляла в двенадцать лет, когда начала по-другому смотреть на него и видеть в нем юношу.
Я не могла поверить, что он здесь. Мое сердце рвалось из груди, когда его губы – теперь более чувственные, – дрогнули в улыбке, а когда на правой щеке появилась ямочка, живот стянуло узлом. Единственная ямочка. Без пары. Всего одна. Я мысленно перенеслась назад, через годы, и смогла вспомнить лишь несколько эпизодов, когда видела его таким расслабленным. Откинувшись