Последние рыцари. Фантастическая сага «Миллениум». Книга 1. Том 1. Игорь Соловьев
пока отряхивалась от конфетти, Ликаон же, улыбнувшись, доложил: – Кстати, тебя ищет твой жених-принц. Просит передать извинения – нужно было участвовать в приеме каких-то важных гостей. Ужасно это все-таки, быть принцем…
Альбина улыбнулась, хотя и немного вынужденно. Чарльз… до сих пор загадка, по какой прихоти он решил вдруг обратить на нее внимание… А Альбина терялась, до сих пор подозревая, что это шутка, спор или что-то в таком духе. Впрочем, против она не была, хотя была ли она за? Чарльз, безусловно, очень красив, галантен, предупредителен… но, хоть это и глупо, хотелось чего-то более непредсказуемого, более увлекательного, в чем-то даже не такого культурного. С Чарльзом она чувствовала себя участницей какой-то дикой церемонии вроде династического брака, брака по договору, и от этого все казалось каким-то нереальным, словно и происходило не с ней. Должно быть, потому и чувств особых нет – решила Альбина.
…Чарльз, наконец, появился, галантно поцеловав ей руку. – Простите, что заставил вас ждать. У меня нет оправданий. – Я вас прощаю, – улыбнулась она по возможности приветливо. – Позвольте тем не менее пригласить вас на танец, – улыбнулся принц, – и она, конечно, согласилась.
В танце она забыла все тревоги, летя, как птица – Чарльз, что неудивительно, танцевал мастерски, и это помогло Альбине оторваться от земли, приковывавшей ее волнениями и заботами, словно цепями, пригибавшей к себе, заставляющей ощущать вечную, почти неосознаваемую усталость. Теперь все это ушло – хоть и временно, но и этого хватало для счастья, полета, нескольких минут спокойствия. За это она была Чарльзу безмерно благодарна – в конце концов, будет не так уж плохо, если он станет ее мужем. Однако его статус сулит неприятности: страшно было подумать о том, как ей завидуют, как ненавидят и пытаются угадать, каким из приворотных зелий она воспользовалась. Что ж, пускай – к сплетням и зависти тоже привыкаешь. Когда танец закончился, Чарльз принялся развлекать ее болтовней – как его дядюшка (то есть король), будучи недоволен тем, как выглядит Новогоднее Дерево на Площади Согласия, назвал Армана Тревиньона, канцлера, болваном и посетовал, что прошли времена, когда короли могли рубить головы нерадивым министрам.
Что правда, то правда – король хотя и был главой государства, тем не менее вся власть была поделена между Высоким Арканумом во главе с Канцлером, и Магистериумом во главе с Великим Сенешалем. Были также Высокий Суд и Конституционная Коллегия, которые также имели немалый, вес в Королевстве. Тем не менее, никто из этих людей не имел абсолютного преимущества – все решал голос большинства сенаторов, и между влиятельными лицами шло постоянное противоборство за эти голоса – как объяснял папа, это и не давало никому из них узурпировать власть, работало как система сдержек и противовесов. Подданные Королевства регулярно избирали и переизбирали сенаторов, что давало людям возможность