Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну?. Леонид Маратович Павлов
цели визита, спросил у наркома, что он думает по поводу заявления Чемберлена. По мнению Сидса, в Кремле должны приветствовать это заявление как проявление новой английской политики по пути коллективной безопасности. Он ожидает, что Правительство СССР поймет и оценит это заявление. Нарком сначала выразил недоумение, что после того как Англия по своей инициативе обратилась к Правительству СССР с предложением о совместной декларации, и Правительство СССР ответило положительно, оно ничего больше не знает официально о судьбе этого начинания. Лишь Кадоган говорил Майскому об отрицательной позиции Варшавы, однако в Кремле «не знают, надо ли считать эту затею окончательно провалившейся, или же заявление премьер-министра есть условие согласия Польши на декларацию». Сидс ответил, что Кадоган и Галифакс знакомили Майского с положением дел, и что сам Сидс считает вопрос о декларации окончательно отпавшим. Он снова спросил, какое впечатление произвело на Советское правительство заявление Чемберлена по поводу гарантий Польше. Литвинов ответил, что ему не совсем понятен смысл этого заявления: действительно ли Англия решила встать на путь борьбы с агрессией вообще, где бы она ни возникала, или же речь идет о соглашении между Англией, Францией и Польшей и даже с Румынией, которое обусловлено особыми соображениями и интересами? Москва на все официальные предложения Английского правительства ответила; затея английского правительства провалилась, и Советское правительство считает себя свободным от всяких обязательств.
Сидс этим ответом был ошарашен настолько, что не нашел ничего лучшего, как спросить: «Значит ли это, что СССР впредь не намерен помогать жертве агрессии?» Литвинов ответил, что Советский Союз может быть, помогать будет в тех или иных случаях, но он считает себя ничем не связанными, и будет поступать в соответствии со своими интересами. Сидс промямлил, что ему очень неприятно встретить со стороны наркома такое холодное отношение к заявлению премьер-министра, которое, по мнению посла, заслуживает лучшей оценки.
Литвинов, явно довольный собой, записал в отчете о беседе, что принял посла очень холодно, выражая это не столько словами, сколько поведением, и от продолжения разговора уклонился211.
Вот так совместными усилиями была похоронена вполне здравая инициатива Лондона. Польша испугалась участвовать в одном блоке с СССР: судя по тому, что писал Майский, советской дружбы поляки боялись куда больше, чем гнева Германии. Причина страхов в том, что в Кремле не видели иного способа противодействия агрессору, кроме прямого военного столкновения, которое, к тому же, в соответствии с тогдашней советской военной доктриной, должно было произойти на чужой территории Этим и объясняется весьма прохладное отношение советского руководства к разного рода, как считали в Москве, пустым декларациям.
Но Польша вовсе не желала, чтобы разборки между Германией, СССР, Англией и Францией проходили на ее территории: если бы такое
АВП РФ, ф. 011, оп. 4, п. 24, д. 4, л. 152–153.