Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну?. Леонид Маратович Павлов
которая сводится к постоянной критике любого предложения Лондона и Парижа и любого альянса хотя бы и двух государств. Снова Сталин демонстрирует нежелание договариваться.
9 апреля ТАСС сообщало что в германской печати продолжается антипольская кампания. За последнее время угрозы германской печати по адресу Польша стали исключительно резкими. Германская печать открыто пишет о необходимости присоединения Данцига к Германии и предоставлении Германии экстерриториальной зоны для связи е Восточной Пруссией. Германские газеты угрожающе заявляют, что отклонение Польшей эти «предложений» будет означать фактический разрыв польско-германского пакта о ненападения, заключенного в 1934 году.
Исключительно наглый тон германской печати и продолжающиеся попытки запугать Польшу оживленно комментируются польскими газетами. Правительственная печать («Экспресс поранны») всячески стремится успокоить Германию, указывая, что польско-английская декларация не направлена к окружению Германии и что Польша стремится к соблюдению «добрососедских отношений с Германией на основе договора 1934 года». Показательно заявление «Экспресс поранны» о том, что «Германия должна скорее содействовать укреплению Польши вместо того, чтобы выдвигать несвоевременные требования к ней и таким образом сосредоточивать внимание мира на последствиях военного укрепления Германии».
Итальянская газета «Ресто дель Карлиио» пророчески писала, что Германия, по-видимому, в скором времени в ответ на англо-польское соглашение расторгнет польско-германский пакт, подписанный в 1934 году237 – Гитлер сделает это 28 апреля.
11 апреля Литвинов писал в Париж Сурицу, что Бонне, также как и Галифакс, время от времени ведут разговоры о политическом положении, главным образом ради того, чтобы отвечать оппозиции, что они находятся в контакте и осуществляют консультации с Кремлем. Бонне столь же мало склонен к тому, чтобы оказывать помощь Польше и Румынии или кому бы то ни было в Восточной Европе, как в прошлом году – Чехословакии. Беседуя с советскими дипломатами, Бонне надеется получить возможность говорить о нежелании Советского Союза участвовать в оказании помощи другим странам. Поэтому в Кремле уверены, что Бонне следует давать такие ответы, чтобы он не мог, как в сентябре 1938 года, сослаться на них, оправдывая свою собственную пассивную и капитулянтскую позицию. Из сказанного, впрочем, не следует, что СССР на неопределенные намеки обязан отвечать какими-либо конкретными предложениями или раскрытием своей позиции.
После неудачной истории с «декларацией четырех» в разговорах англичан и французов не содержалось даже намека на какое-то конкретное предложение или о каком-либо соглашении с Советским Союзом. В этих разговорах есть лишь стремление правительств Франции и Англии, не входя ни в какие соглашения с Москвой и не принимая на себя никаких конкретных обязательств по отношению к Советскому Союзу, получить от него какие-то обещания, эвентуально обязывающие
«Правда», 10 апреля 1939 г.