Похитители принцесс. Михаил Михеев
длинными, до плеч, русыми волосами, отсекал все остальное. Все, что было пережито ранее, и часть того, что было после его обретения. Он не знал, как его зовут – окружающие обращались к нему «эй, ты…», «слышь, ты…», «малый…» и еще десятком окриков, а также по кличкам, которые каждый выдумывал в меру своей фантазии. Порой клички были весьма обидные, но он этого не понимал. Он вообще мало что понимал.
Он почти не говорил – не потому, что не мог или не умел, напротив, его словарный запас был поистине огромен, а потому, что не мог связать слова во фразы. Он просто не понимал, что эти слова означают. Наверное, кому-нибудь такое существование показалось бы трагедией, но для него это было нормально. Он не знал иного и потому просто радовался жизни. Лишь иногда, во сне, в воспаленном мозгу всплывали странные, непонятные и невероятно яркие образы. Иные манили своей красотой, другие пугали, и он просыпался в холодном поту, но, проснувшись, он сразу забывал свои сны. Возможно, узнай об этом придворный маг, он бы заинтересовался ими и, возможно, жизнь скромного слуги навсегда изменилась бы, но некому было рассказать магу об этом. Поэтому он жил, как жил, дни тянулись, похожие один на другой, и казалось, что так будет вечно.
Вообще, он знал только, что его нашли среди обломков наскочившего на скалы корабля. Почему-то эта информация засела в его голове намертво. Мальчишка примерно шестнадцати-восемнадцати лет на вид, довольно симпатичный по мнению местных дам, в не слишком богатой, но вполне приличествующей странствующему дворянину одежде незнакомого покроя, оказался единственным, кто выжил в кораблекрушении. Возможно, ему лучше было бы умереть.
Голова несостоявшегося утопленника была украшена глубокой раной, кость треснула, осколки задели мозг. Как он не умер, было совершенно непонятно, но, очевидно, много силы вложил Создатель в этого человека. Парень выжил, но полностью потерял память, да и потом периодически мозг его пронизывала острая боль, после чего он сразу терял сознание, а очнувшись, не помнил ничего, случившегося за последние часы. Никакой закономерности в таких приступах не было, и врачи даже не догадывались об этой проблеме, благо пациент лишь молчал или нес сущую несуразицу, бессвязный набор слов.
Вылечить его до конца так и не смогли. Рана заросла, оставив лишь шрам, но память не вернулась. Откуда пришел корабль и кем был уцелевший пассажир, тоже не узнали. Сам король тогда заинтересовался этим и прислал в больницу своего мага, но и маг оказался бессилен. Лишь смог определить, что в жилах парня течет не только человеческая кровь.
А еще в детстве, скорее даже во младенчестве, над парнем было проведено сразу несколько магических ритуалов. Один из них обеспечивал человеку остроту зрения, сравнимую с орлиной, другой ускорял регенерацию – в принципе, именно благодаря последнему спасенный и выжил. Смысла остальных маг не понял, хотя и был в своем деле отнюдь не новичком. Единственное, что он мог сказать точно, – это то, что стоимость каждого такого ритуала была сравнима