Пространство и Бытие. Сборник статей. Дмитрий Михалевский
друг другу. Совсем плохо, если эти люди – политики и от их решений зависят судьбы мира.
Относительно недавно нейрофизиология существенно повысила роль моделей в жизни человека. Было экспериментально установлено, что сознанию свойственно в большей мере обращаться к собственным моделям, нежели полагаться на поступающую информацию. Т. е. сознание берет от органов чувств не более 10 % информации об окружающем мире, дополняя уже имеющейся информацией. Еще ничего, когда речь идет о простых вещах (да и то мы иногда не можем найти предмет, лежащий на виду), гораздо хуже, когда речь идет о сложных конструкциях, затрагивающих взаимодействие людей, обществ или серьезных концепциях. Об этой вариативности мы говорили в предыдущих абзацах. Более того, если новая информация, которую получает человек, находится в конфликте с уже имеющейся, она, скорее всего, будет отвергнута. Либо принята и подогнана под действующую модель. И только если новые аргументы убедительны настолько, что их не удается вписать в старую модель, происходит изменение картины мира, «квантовый скачок», сдвиг парадигмы. Отсюда проистекает наша нелюбовь к новому. Выработанная каждым из нас модель имеет для нас полноту и потому каждый «знает все». Новое вызывает у нас когнитивный диссонанс – это прямое противоречие с нашими знаниями. Артур Кларк как-то сказал, что если бы он написал книгу, которая нравилась бы всем, то в ней не было бы ничего нового[5].
Но каковы условия, определяющие эти соотношения? Все дело в силе нервных связей, определяющих наши убеждения, и единство активности нейронных цепей. Так ничтожно малое, существующее в недрах мозга, определяет большое, а иногда и очень большое…
Вероятно, что описанный механизм обеспечивает способность человека к творчеству, т. е. генерации идей и вещей, которых еще не было. Творчество – это хорошо. Хорошо и то, что свои текущие решения мы принимаем на основании накопленного опыта. С одной стороны, это позволяет принимать решения на основе неполной информации, а с другой – снижает вероятность ошибок.
Но стратегия формирования моделей, означает, что человек постоянно живет своим прошлым. Мы не просто «опираемся» на прошлый опыт, но погружены в него как айсберг в воду – на 90 %! Новое несет риск пошатнуть сложившиеся модели, устои, вызвать потрясения сознания, влекущие сдвиг парадигмы. Потому то мы всегда готовы давать объяснения и оправдывать собственный консерватизм. В действительности, число людей, открытых новым идеям, ничтожно. Они – аномалия. И тем не менее именно этим безумцам человечество обязано своим прогрессом.
Впрочем, несмотря на всевозможные различия, между моделями имеет место активное взаимодействие. Так, зачастую, художники черпают творческое вдохновение из научных моделей (так пуантилизм реализовывал сложносоставную природу света, а кубизм развивал идеи о многомерном пространстве). В свою очередь ученый мир нередко подхватывает идеи, получившие развитие в художественной
Не надо путать сказанное с «новизной информации», представляющей собой информационный шум, который бурной рекой вливается в наше сознание через всевозможные средства массовой информации и коммуникации Современная динамичная мода также представляет собой иллюзию новизны, в которой таится стадный страх выпасть из «нормы» и стать «белой вороной».