Я встретил себя (сборник). Николай Александров
взял его на руки и попытался посадить в машину, он даже зарычал, он зарычал, он вырвался, пустился бегом к своему столбу и замер. Ну «щ-щенок!»
А дома меня всё-таки «прищучили», вспомнили и пропавшую курочку из холодильника, и моё невнятное настроение, вспомнили, и прищучили, и устроили перекрёстный допрос с пристрастием. Пришлось во всём сознаться. Дочка обрадовалась:
– Папочка, так давай возьмём его, он будет играть с нашей Багирой, она будет за ним ухаживать, мыть его, жалеть. Поехали, поехали, прямо сейчас поехали, – она даже курточку успела накинуть.
– Никуда мы не поедем, щенок будет сидеть, где сидел, вот пока… пока… и всё, – решил я.
– Ну правда, Коля, съезди, забери щенка, ну что ты упёрся-то? – поддержала дочку жена.
– Не я упёрся-то, не я упёрся-то, это он упёрся, вот в чём дело-то, это он сидит возле своего столба второй день и ни гугу, я ему и «пожалуйста», и «здрасте», и курочку, и машину, и эскорт, – а он рычит, и всё. Ну, вот это понимаешь или нет, вот ты это хотя бы как-то понимаешь или нет?
– Конечно понимаю, Коленька, ну что ж здесь непонятного, – она погладила меня по голове, – я ж возле тебя, как возле того столба, тридцать лет просидела и ничего, а тут два дня, два дня – это не срок, это даже не пятнадцать суток.
– Да, папочка, – вдруг выпрыгнула дочка, – вот вы все такие – мужики, сделаете что-нибудь нехорошее, а потом мучайся с вами.
– Ну, вот ты-то! Ну, вот ты-то, что встреваешь? – возмутился я. – Ну, может, там баба была, в этом «Москвиче», ну, может, это баба щенка выбросила, ну, при чём тут мужики?
– Женщина бы не выбросила, – решила жена. – Утопила бы, усыпила бы, что угодно, но не бросила бы.
– Ну, всё, договорились, я ушёл.
Наверное, неделю я возил рыжему завтраки, потом покупал что-нибудь в городе вечером и возвращался домой. Он с благодарностью вытирал свой мокрый сытый нос о мои ладони, но в машину не садился, не повезло мне с машиной – она у меня чёрная, а не синяя. И вдруг однажды я не нашёл щенка на дороге, не было его, я пробежался по обочине, по полю, свистел – никого, ну убили же собаку, а? Задавили же собаку, вот ведь что! Почему-то только мрачные мысли приходили мне в голову, а я всё метался, бегал по обочинам и пытался найти раздавленный трупик, пока не увидел на столбе объявление. Подошёл и прочитал.
«Найден щенок, совсем ещё юный мальчик, брошенец или потеряшка, рыжей масти, но со светлым пятном на груди и очень добрый и отзывчивый. Люди, помогите, – ему не прожить на этом свете с таким характером, он всё время верит, надеется и ждёт. Анна». И номер мобильного телефона.
А рыжего этого я нашёл в тот же день в палисаднике нашей недалёкой соседки и вспомнил: её действительно звали Анна, и, по информации моей тёщи, от неё уже месяц назад ушёл муж – смешной такой парень, – он каждые выходные игрался в огороде с вертолётиками на радиоуправлении – огурцы опылял. Я даже как-то раз подслушал женские инвективы в его адрес, – это Анна жаловалась моей тёще: дескать, как нехорошо, что мужик с вертолётиками по огороду носится,