Разговоры с Джемалем. Гейдар Джемаль
всё по справедливости? Да, я с вами соглашусь, Маркс написал большую, назовём так, экономическую книгу, из которой был сделан всего-навсего один вывод: «Грабь награбленное». И по этому пути пошло население многих стран.
Г. Д.: Ну, давайте тоже не будем упрощать. Не «Грабь награбленное», а об исчислении средств производства, для того чтобы этим производством завалить массы, которые должны были обожраться. И в результате у них должны были проснуться такие творческие энергии, что от изобилия этого потребления эти средства производства и производительные силы вырастали ещё многократно до тех пор, пока… Тут уже начинается некий космизм. До тех пор пока человечество не выходит в ноосферу, не начинает управлять таким большим куском космической энергии, что в результате меняет физические законы. А дальше уже бифуркация. Одни говорят, что это бред и всё ради колбасы, а другие говорят: для того, чтобы остановить второе начало термодинамики. Мы же помним эти споры.
О. Д.: Споры высокого порядка. Но тем не менее.
Г. Д.: Но это всё-таки не «Грабь награбленное».
О. Д.: Да. Конечно. Я упростил, чтобы было понятно.
Г. Д.: Но это тупик. Почему это тупик? Потому что даже прекрасная идея остановить второе начало термодинамики не вносит смысла в абсурд.
О. Д.: По вашей логике, когда коммунисты молятся сейчас в православном храме, это не абсурд, они уже движутся к религиозной справедливости.
Г. Д.: Честно говоря, никаких коммунистов сейчас не осталось, их нет. Есть коммунистическая партия, которая называется КПРФ. Она создана как политтехнологический приём для разводки определённой части населения. Мы живём в мире симулякров. В мире обманок. Поэтому мы не будем всерьёз говорить о том, что они коммунисты.
О. Д.: Серьёзно говорить, что они верующие, тоже, наверное, не стоит.
Г. Д.: Я не уверен, можно ли говорить, что нынешний папа Франциск верующий. Вообще можно ли говорить о современных жрецах, что они в истинном смысле верующие. Потому что они… Я же сказал о социум-бытии, которое возникло в результате усилий левых в течение последних двухсот лет. В итоге у нас сложился Олимп, метафорически говоря. То, что было небом для бывшего человечества, стало просто-напросто социальным институтом. Если папа Франциск рассматривает себя, свою религию, литургию, ритуалы как некий социальный институт, который можно адаптировать под некую конъюнктуру: взять и написать мессу, взять и перевести её с латыни на местные языки, взять и изменить тему, которая касается антисемитских ноток в католической традиции так, чтобы это устроило раввинов. О чём это говорит? Это говорит о том, что мы не имеем дело с религией как с религией. Мы имеем дело просто с социальным институтом, который ведёт какие-то политические игры. В таком случае верующий ли папа? Я думаю, что не совсем.
О. Д.: Вернёмся к концу эпохи левой и правой идеи. Берём левую идею. С вашей точки зрения, на месте левых должны появиться верующие, да? Ищущие справедливость в религии, в смысле?
Г. Д.: В глобальном смысле. Религия – это