Жернова. 1918–1953. Книга вторая. Москва – Берлин – Березники. Виктор Мануйлов
откуда он взялся, этот ваш лидер?
– Из Киева. Кстати сказать, его хорошо знает Каганович. Они то ли работали вместе, то ли встречались. Я узнала в деканате, что именно Каганович рекомендовал его принять в академию без экзаменов. Ты спроси у Лазарь Моисеича, он тебе скажет.
– Спрошу. А ты понаблюдай за этим прохиндеем.
– Почему же непременно прохиндеем, Иосиф? – обиделась Надежда Сергеевна.
– Потому что этот твой Хрущев наверняка знает, что ты мне о его выступлении расскажешь. Может, не будь тебя, он был бы с «правыми». Уж больно долго он молчал, принюхивался да примеривался. Сейчас не сразу разберешь, кто искренний твой соратник, а кто просто ловкий приспособленец или – того хуже – замаскировавшийся враг. Таких надо проверять каленым железом, дорогая моя женушка, – усмехнулся Сталин, раскуривая трубку.
– Да он, если хочешь знать, потомственный рабочий! – воскликнула в запальчивости Надежда Сергеевна. – И очень принципиальный товарищ. Да на него глянешь и сразу же поверишь, что это настоящий большевик-ленинец. Ты бы видел его! В потертом пиджачке, в косоворотке, в сапогах… А смотрит как! Смотрит с каким-то прямо-таки детским изумлением!
– Это что же, он на тебя так смотрит? – спросил Сталин, и табачные его глаза пожелтели.
– Да ты что, Иосиф! – возмутилась Надежда Сергеевна. – Мы с ним даже не знакомы и ни разу не разговаривали. Он на всех так смотрит. Очень искренний товарищ! И вообще: если никому не доверять, то обязательно останешься один. Людям надо верить, Иосиф, – вскинула она упрямый подбородок.
– Людей надо проверять на деле, Надюха. И хватит об этом.
– Говоришь, хороший работник?
Сталин вприщур глянул на Кагановича, пошел к двери по ковровой дорожке, точно плыл в облаке дыма.
– Во всяком случае, в Сталино он себя показал неплохо, – пожал Каганович плечами. – Промышленность там поднимали с его энергичным участием. А потом в Харькове и Киеве. Правда, за ним есть один грешок: в двадцать четвертом стоял на платформе Троцкого, но затем осознал свою ошибку, исправился и в дальнейшем твердо отстаивал линию Цэка.
– Исправился, говоришь? Ну, если действительно так, то это не самое страшное, – заключил Сталин рассказ Кагановича о своем протеже. – Посмотрим, как он проявит себя дальше. Надолго ли его хватит… Если он действительно хороший работник, имей его в виду. Нам хорошие работники нужны везде. А то куда ни посмотришь, одна мелочь пузатая. Им лишь бы урвать сегодня, а там хоть трава не расти. Подожди, нам еще придется с такими примазавшимися соратниками хлебнуть горя.
– Да-да, конечно: правящая партия – я понимаю. Без чистки не обойдемся.
– И я о том же. Нам единство партии нужно не на словах, а на деле. Нам нужна монолитная партия – такая, какую нам завещал Ленин. Без нее мы социализма не построим. Так что если твой Хрущев действительно стоящий работник, надо его испробовать в районном звене. В Москве хороших руководителей районных