Из жизни двух городов. Париж и Лондон. Джонатан Конлин
себя жена»; по мнению автора статьи, она и с детьми управится лучше без посторонней помощи. Новейшие технологии тоже пришли на помощь: с внедрением грузовых лифтов слугам уже не приходилось ходить с тяжестями вверх и вниз по лестнице, а торговцев вообще дальше порога в дом не пускали. Развитие системы ресторанов, начавшееся в 1860-е годы, – общественных заведений, где приличная дама могла поужинать на людях, не рискуя скомпрометировать себя, дало семьям возможность ужинать вне дома и… рассчитать кухарку.
Одним из важнейших аргументов против квартир был консьерж: в Париже в его обязанности входило не только получать почту для своих жильцов (а в некоторых случаях и читать ее), но и собирать арендную плату и следить за тем, кто входит в здание через главный вход. Шарле изображает консьержку в виде съеженной от времени старой карги, обзывающей добропорядочных граждан «канальями» лишь потому, что они не хотят с ней общаться – типичное представление о консьержке.
По словам Бланшара Джерролда[45], консьерж всегда был bête noire – предметом особой ненависти парижан.
Рис. 8. Из серии «Эти маленькие люди второго сорта…» Никола-Туссен Шарле, 1826
В доме, где жил сам Джерролд, на улице Катр-Ван, консьерж сам поднимал и опускал тяжелый засов входной двери, и без пристального досмотра никого не впускал и не выпускал из дома.
«Он совал свой нос в каждый пакет жареных каштанов, что проносили в дом. Напрасно я умолял его: Cordon, s’il vous plaît! – стараясь говорить жалобным голосом, как будто подманивал птицу, – без досмотра на улицу он меня не выпустил. А когда я вернулся домой вечером и потянул шнурок звонка, в маленьком окошке рядом с дверью снова появилось сморщенное коричневое лицо, увенчанное ночным колпаком, цветом и формой напоминающее печеное яблоко. Я был вторично подвержен строжайшему досмотру, и только после этого дверь отворилась».
Как мы уже выяснили, в «типовых домах» консьержа не было, а хозяйственной частью заведовал комендант, живший в том же доме, в чье ведение не входило следить, кто, когда и в какой компании вошел в дом или вышел из него.
Ну и последним аргументом против «парижской модели» была «утечка звука». Хотя звуки «утекали» и в английских жилищах, средний англичанин был готов терпеть игру на фортепиано или перебранку соседей только справа и слева, но никак не сверху или снизу. У Золя в «Накипи» парадная лестница погружена в полную тишину, и тихое шипение газового обогревателя лишь подчеркивает ее, а приглушенные звуки фортепиано делают атмосферу дома удушающе респектабельной. В то же время стены внутреннего дворика, выложенные белым глазурованным кирпичом, отражают звук и усиливают язвительные выкрики и грубую ругань слуг. Как мы уже говорили, лондонцы предпочитали есть холодную пищу, только бы не слышать доносящиеся из кухни звуки, и не чувствовать запах пищи, поэтому устройство парижских квартир, где кухня располагалась непосредственно
Перевод Вадима Алексеева.