Роковое предчувствие. Лариса Соболева
абсолютного сходства нужна одна и та же мамаша, да и то нет гарантии, что получатся похожими. Это игра природы или ее издевательство.
– Кончайте базар, и так время позднее, – бросил им Жорик. – Короче, живет она с бабкой, больше никого из родственников нет. Был отец, где-то там погиб… не знаю. Парня ее зовут Захар, спортсмен, занимается дзюдо, только что вернулся с соревнований, занял второе место. Сейчас она у него, Тарас пасет ее. Его друга зовут Михаил, тоже дзюдоист, чемпион. Подругу Михаила зовут Женя, она работает в чайной лавке продавцом. Больше информации на сегодняшний день не имеем.
– Этого достаточно, – промямлил Родион.
Фотографии из его руки выпали, смешавшись с остальными. Все, решение он принял жестокое, надо сказать, успел обдумать в деталях, которые обговорит с присутствующими позже, в основном с Маратом. Заодно отсек пути к отступлению. Собственно, цель не изменилась, а назад дороги не было изначально.
– Завтра берем ее, – решительно сказал он. – Но чтобы ни одного свидетеля…
– Боже мой… – задохнулась от восторга Светлана. – Какое тоненькое… А что за камешек?
– Бриллиант, конечно! – не без гордости сказал Захар, подперев голову рукой и млея от удовольствия, наблюдая за Светланой. – Ноль целых семь десятых карат! Но со всеми положенными гранями – их пятьдесят семь.
– Пятьдесят семь?! В таком малюсеньком?! Жаль, нет лупы, чтобы посмотреть на грани… – Она надела колечко на палец и разочарованно протянула: – М-м-м! Великовато…
Захар сел, взял ее руку, рассмотрел, но не расстроился:
– Я-то думал, точно в размер попал. Ничего, пусть полежит, растолстеешь, например, после родов и наденешь. А пока куплю обручальные, как положено.
– Растолстею? Даже не мечтай. – Светлана шутливо ударила его по лбу ладонью. – Я стюардесса, обязана заботиться о фигуре, потому что моя внешность располагает пассажиров, внушает им доверие и спокойствие: раз я лечу в самолете, с ними ничего не случится.
– А я, когда ты в своем небе, на земле места себе не нахожу. К тому же на тебя мужики пялятся. Нет, расписываемся и срочно беременеем, я так решил.
– А как же, все пялятся, – снимая с шеи цепочку, промурлыкала Светлана. – И даже через одного номер телефончика просят.
– И ты даешь?! – нахмурился он.
– Если бы я всем подряд раздавала номер, то жизнь проводила бы в одних переговорах. Твой подарок, ревнивец, буду носить на цепочке… Застегни.
Захар застегнул цепочку, повалил Светлану, пообещав:
– Когда-нибудь… когда заработаю кучу денег… куплю тебе бриллиантовый булыжник, чтобы ходила и светила им за километр.
– Глупый, я без булыжников тебя люблю. (О боже, первая сказала!) А ты?
– Она еще спрашивает! У меня такое ощущение, будто я знал тебя давно, так давно, что не помню этого. Но помню, что любил только тебя, понимаешь?
– Понимаю. Как здорово… – Светлана обняла его и зажмурилась, представив… – Захарка, а ведь меня тогда еле уговорили пойти на соревнования,