Вкус неба. Диана Машкова
столом. Вдруг он резко вскакивает и начинает вихрем носиться по комнате.
– Я так не могу сосредоточиться! – кричит он. – У меня сцена похорон, кладбище!
– И? – Мама с усмешкой поднимает красивые брови.
– И! – еще больше распаляется он. – На кладбище дети не гремят крышками от кастрюль! Забери это у нее!
– Представь себе, что это литавры похоронного оркестра, – предлагает мама.
– Убери отсюда ребенка!!! – Он орет так, что Дашенька, испугавшись, начинает плакать. – Я пишу сцену на кладбище, там нет детей!
– А-а-а. Если хочешь, ради твоей сцены, – мама картинно ложится на кровать и складывает руки на груди, – я тоже могу умереть.
– Да ну вас всех к дьяволу!!!
Отец лезет под кровать, достает футляр от пишущей машинки, в него же, поверх предмета своей единственной в жизни любви, кидает какие-то вещи и, не взяв ни зимней одежды, ни денег, уходит. Растворяется в теплой июльской ночи безвозвратно. Мама не говорит ни слова; не встает с кровати и не пытается его остановить. А Даша понимает, что в папином уходе виновата она – маленькая девочка, которая поссорила взрослых.
С этого момента все детство Дашу мучило тяжелое чувство вины перед мамой. Отца они больше не видели: сначала он лет десять подряд не приходил, хотя и мама, и Даша ждали, а потом уже и он стал им не нужен. Забылся. Время от времени Даша читала на афишах его имя. Но и из афиш, так же как из семьи, он вскоре бесследно пропал. А маму с того момента, как их бросил отец, словно подменили. Она больше ни с кем не шутила, не репетировала дома своих ролей и постоянно – каждые пять минут – уходила курить в кухню.
– Мамочка, давай поиграем! – пыталась вытянуть ее из потустороннего мира четырехлетняя Даша.
– Дашка, отстань, – выдыхала мать и поворачивалась к стене на своей кровати, – мне с тобой скучно.
– Мама, а что такое Зевс? – спрашивала она в пять.
– Господи, – звучало в ответ, – в кого ты такая глупая?!
– Мамуля, пойдем погуляем, – предлагала первоклассница Даша, – я уроки сделала.
– Не лезь ко мне, – бормотала мать, – не видишь, у меня депрессия.
Как многие дети со временем привыкают к постоянным восторгам родителей и начинают свято верить в то, что они самые красивые и самые умные, так Даша привыкла к постоянному недовольству. Придирки матери не вызывали в ней возмущения – девочка знала, что во всем виновата сама.
В школе учеба пошла не слишком гладко. Дома Даша подолгу просиживала над задачками по математике, а когда решалась подойти за помощью к матери, получала выговор: «Ты уже взрослая, нужно быть дауном, чтобы не справиться со школьной программой».
Постепенно Дарья перестала задавать вопросы. Замкнулась в себе. Привыкла много читать. Мать, заметив это и внезапно задавшись целью сделать из нее актрису – собственный антипод, – стала подсовывать дочери книги о театре. Пьесы, руководства по актерскому мастерству, романы