Воля судьбы (сборник). Михаил Волконский
вдруг со всею силою поднялось это сознание вечной неудачи. Да, и на этот раз расчет был неосуществим, как всегда. Но отчего, кто или что помешает ему?
Это заинтересовало князя, и он теперь желал лишь узнать причину, разбившую его надежды.
– Почему это, сударь мой, спрашиваю я вас? – крикнул он, не помня уже себя.
Только теперь увидел Карл, что значили эти страшные припадки гнева Проскурова, про которые он слышал от отца. Только теперь увидел он, до чего может дойти человек, еще за минуту пред тем ласковый и спокойный.
– Мне ваш батюшка писал, что вы всем сердцем рады, а теперь, что же это?.. Да говорите же что-нибудь! – крикнул князь.
– Я, князь, рад, – заговорил вдруг оробевший Карл. – Я, князь, про себя ничего не говорю, но княжна…
– Ну, ну, что княжна? Что княжна?..
– Может быть, у нее найдется другой избранник сердца…
Князь упал в кресло и, откинувшись на спинку, воскликнул:
– Другой избранник сердца!.. Ах ты, шут гороховый!.. Да откуда же взяться этому избраннику?.. В Петербурге у вас девки бегают на свободе, а здесь кого увидит княжна Проскурова? Кого, спрашиваю я? Итальянца да Артемия… Что ж, она в Артемия влюбилась, что ли? – и князь расхохотался.
Карл стиснул между колен руки так, что пальцы его хрустнули.
Андрей Николаевич вдруг оборвал свой смех и, словно пораженный ужасом и удивлением, обернулся к Карлу.
– А!.. Тебе не смешно?.. Что ж ты не смеешься?.. В Артемия? – проговорил он. – Что ж, разве это мыслимо?
И, точно догадываясь уже по новому молчанию Карла, что для судьбы ничего нет немыслимого, князь, ударяя в ладоши, крикнул Артемия. Он знал, что тот должен был находиться в приемной.
Дверь отворилась и на пороге показался Артемий. Он был бледен, но держался прямее обыкновенного. Голова его не склонилась, глаза глядели открыто и прямо. Он точно вырос в эту минуту.
Барон сидел, напротив, съежившись и втянув голову в плечи.
Старый князь поднялся со стула, большими шагами подошел к Артемию и, схватив его за руку, подтащил к барону и заговорил, резко выкрикивая слова:
– Скажи ему, что он лжет! Он говорит, то есть не говорит он, а молчит… Он думает… Подозревает, что Ольга… Что ты… Пойми ты… Скажи ему, что это – ложь…
Князь совсем задыхался.
Артемий опустил глаза. Он должен был ответить, не мог смолчать. И он ответил:
– Барон говорит правду.
Андрей Николаевич отскочил, точно громовой удар разразился над ним. Он несколько раз перевел с трудом дух, силясь проговорить что-то.
– И… и она? – наконец спросил он.
– Я сегодня сам своими глазами видел, как этот молодой человек сидел с княжною в саду, где розаны… – произнес барон отчетливо и ясно. – Я не мог ошибиться… И я слышал весь их разговор…
Злоба при виде Артемия увлекла его, и он снова не мог удержаться.
Несколько мгновений в комнате было слышно только редкое и тяжелое дыхание старика. Он сидел в неловкой, случайной позе в