Дорогами войны. Исса Плиев
они знают – назад возврата нет. И не было еще такого, чтобы казаки оставляли в беде своего командира.
– Дать сигнал атаки!
Вспыхнула серия красных ракет. В тот же миг воздух взорвало артиллерийско-минометными залпами. Ослабив повод, посылаю коня вперед. Какое-то время мне казалось, что скачу один, а вокруг свирепствует только пурга. Но вот сбоку обогнал меня танк. С другой стороны – еще один. В уши бьют порывы ветра, снег слепит глаза. Стрельба все нарастает. Сквозь выстрелы прорываются мощный рокот атакующих танков, храп коней. Ворвавшись на окраину Раздельной, сворачиваю влево и оказываюсь на улице. Соскакиваю с коня, иду к дому. За мною бегут офицеры оперативной группы и радисты. Казаки штабного эскадрона рассыпаются по двору, направляются в огороды, в соседние дома. Мимо нас проносятся эскадрон старшего лейтенанта Куева и гвардейцы 36-го полка. Вся окраина наполнена нервным треском ближнего боя. Обгоняя меня, кто-то из казаков заскакивает в сенцы хаты. Я натыкаюсь на падающие тела. Мимолетного взгляда достаточно, чтобы определить, кто падает навсегда, а кто мгновенно вскочит. Тут все в порядке. В комнате с печкой у дверей нас «гостеприимно» с высоко поднятыми руками встречают два растерявшихся молодых немецких солдата в форме танкистов. Пока связисты разворачивают рацию и налаживают связь, выхожу на улицу. Быстро светает. Прислушиваюсь к шуму боя. Он доносится со всех окраин этого небольшого, но очень важного в оперативном отношении города. Это большая победа! Победа сначала каждого над собой, а затем над противником!
Наша массированная ночная атака оказалась для гарнизона Раздельной совершенно внезапной. Командиры соединений докладывали об ожесточенных боях, особенно в районе железнодорожной станции. Вот как об этом бое вспоминает в своем письме бывший командир 3-го эскадрона старший лейтенант Николай Никитович Василевич. Кстати сказать, из письма я узнал, что на его коне мне пришлось атаковать Раздельную. Он, в свою очередь, одолжил коня у самого юного из своих казаков.
«…Когда Вы, товарищ генерал армии, начали разворачивать у крайней хаты командный пункт, гитлеровцы кинулись кто по огородам, кто по дворам. Наши танки пошли по-над заводями, а мой эскадрон вырвался на улицу. Совсем неожиданно мы оказались около железнодорожной станции. Оттуда начали бить пулеметы. Нас как ветром сдуло с коней. Укрылись за домами и стали продвигаться от дома к дому. Один пулемет подорвали гранатой, другой – тоже, подкравшись сбоку. Слышим, на той стороне станции идет горячий бой. Это дрались другие наши части. Получилось, что станцию атаковали сразу со всех сторон. Перебили мы здесь фашистов бог знает сколько, все улицы были усеяны убитыми».
После войны Николай Никитович стал работать заведующим складом горюче-смазочных материалов Краснодарводстроя. Несколько лет товарищи по работе избирали его секретарем партийного бюро.
Прислал мне письмо и капитан запаса Куев.
«Вы помните, товарищ генерал, – пишет он, – мы с Вами первыми ворвались на станцию Раздельная.