Иван Ефремов. Издание 2-е, дополненное. Ольга Ерёмина

      Однако точка не поставлена и сейчас. Мы продолжаем находить документы, связанные с именем Ефремова, в том числе и не известные нам ранее письма. Всё это позволяет посмотреть на произведения писателя свежим взглядом, и лучший результат, которого могут пожелать авторы, – это обращение читателей к рассказам и романам нашего героя.

      Глава первая. Детство (1908–1921)

      Если проследить всю цепь, а затем распутать начальные её нити, можно прийти к некоему отправному моменту, послужившему как бы спусковым крючком или замыкающей кнопкой. Отсюда начинается долгий ряд событий…

      Антип Харитонович Ефремов

      Антип Харитонович выбирал себе жену. Был он уже не молод – аккурат между четырьмя и пятью десятками, однако женихом почитался завидным. Да и собой ещё хорош. Знал он цену времени, потому и выбирал не спеша, как строевой лес покупал – каждое дерево оглядывал. Пора, пора наследниками обзавестись. Будет что им передать!

      Так рассуждал Антип Харитонович, сидя в коляске, которая катила полевой дорогой из Вырицы в село Тосно. Долог путь, да кони резвы, и под сердце подкатывает комок горячий, и в ярких вспышках сознания, словно навек впечатанные, видит он картины.

      Родное староверческое Заволжье[1]. Луговина – сочные травы. С дальнего конца поля заходят косари – все в красных рубахах. Впереди – кряжистый, как старый дуб, с жилистыми руками – старик-отец. Шаг задаёт. За ним – уступами – сыны-богатыри, как на подбор. Восемь старших сыновей косят, а двое меньших с бабами сено перебивают. Он, Антип, успокаивая дыхание, встраивается вслед за старшими братьями. На душе легко!

      В 1882 году, через год после того, как царя-батюшку убили, в осеннюю распутицу пришла в село весть о новом наборе на военную службу, который сменил прежнюю рекрутчину. Да уж и ясно было, что Антипу идти – теперь призывали всех, ведь срок службы сократили. Антип, двадцати одного года, молодец хоть куда! Перед проводами отец ввёл Антипа в горницу, взял в руки икону, велел стать на колени. Но прежде родительского благословления строго произнёс:

      – Вот что, сыне мой, едешь ты в дальнюю сторону. Много будет вокруг тебя молодчиков, кто и обидным словом задерёт, а ты порохом пыхнешь. Но-но, не перечь! Знаю я тебя. Клянись мне на кулаках не биться и в драки не вступать. Клянись перед ликом Богородицы!

      Когда завтрашний новобранец с пылающими щеками вышел из горницы, он заметил в глазах старших братьев понимающие усмешки. Потом уже понял Антип, что клятву таковую отец брал с каждого из сыновей. Чем согрешили дед или прадед, что потребовалась такая крепкая мера?

      Двухэтажные казармы рядом с Царскосельским вокзалом, выкрашенные коричнево-розоватой краской. Утоптанный тысячами ног плац. На площади – огромный Введенский собор