На балу у демонов. Натали Якобсон
ночи, как ты, мрачным творением зла с полной тьмы и тайн душой, вечно жаждущей мук и крови. Я ненавижу за это себя и тебя, но в последний миг раскаянья своей души я молю забытого мною Бога воплотить в жизнь колдовское пророчество. Пусть твоя смерть, наконец, найдет тебя. Пусть, когда погибну я, тебя все-таки убьет она, мечта. Маерлин, запомни она твоя смерть и твое проклятие, которое, вопреки всему. сбудется.
Его злые глаза загорелись жестоким огнем, а длинные когти глубоко вонзились в плечо красавицы.
– Будь ты проклята, Эмили, – прошипел он, – будь проклята твоя колдовская красота. Ты предала свое сердце, ты стала человеком, и этим ты погубила свою бессмертную любовь. Ты проклята навечно вместе со мной. Если только твоя дочь Маерлин не спасет тебя, но она не сможет. На ней лежит то же проклятие, наполовину она человек, наполовину ее душа принадлежит зову крови. Только она может стать моей смертью, но этому не бывать, она умрет сегодня в ту же ночь, что и ты.
Она невольно вздрогнула. Ее смерть стояла перед ней в лице кошмарного демона. Она погибнет, как огненная ведьмы Мадлен, как тысячи других жертв демона, как тот, кого любила она.
– Эмили, – нежно и страстно произнес он, и когти страшной руки молниеносным движением провели по белоснежной шее молодой девушки, и словно от острого кинжала на ней остался длинный кровавый след.
Дикий крик нестерпимой боли пронзил собой тишину одинокого кладбища. Он стал пророчеством и проклятием, обрекающим на муки и кровавого демона, изобретавшего новые пытки для людей, но не привыкшего страдать самому.
Этот крик обещал, что пророчество все-таки сбудется, и сам жестокий демон, наконец, погибнет от рук прекрасной мечты.
Красавица упала на землю у каменного креста. Ее светлые волосы рассыпались по холодной земле, освещая ее каким-то магическим сиянием, веки прекрасных глаз закрылись, одна белоснежная рука, покрытая кровью, распростерлась у распятия, как единственный луч чистой красоты во мраке ночи и зла.
– Ты сама виновата во всем, Эмили, – тихо произнес демон.
– Я разыщу твою дочь, зов крови приведет меня к ней, и тогда я узнаю, правдиво ли твое пророчество, – прошептал он. Это была его клятва, клятва вечной мести зла самой красоте.
– Я найду тебя, Маерлин, – таинственным эхом разнеслось во тьме ночного кладбища. Тело красавицы едва шевельнулось в предсмертной муке, ветер холодного моря донес до нее зловещие слова, а это было, куда ужаснее любой смерти. Глаза демона налились кровью, когда он увидел это едва уловимое движение, но тут со стороны моря раздался шум шагов и донесся громкий крик:
– Эмили.
Звук шагов все приближался. За поворотом скал уже четко были слышны шаги, и стала видна статная фигура молодого человека. Крестообразный эфес его шпаги воплощал в себе саму борьбу за жизнь и бессмертную веру. Настороженный взгляд демона превратился во взгляд дикого зверя, и через мгновение темная фигура взвилась ввысь черной птицей, ястребом смерти, полетевшим к мрачному замку.
На