Цветок в аду. Лилия Подгайская

      Я возвращалась из командировки. Усталая донельзя, я хотела только одного – улечься поскорее на свою нижнюю полку и закрыть глаза. День был насыщен общением по самую макушку, а поезд уходил поздно вечером. И теперь мною владело одно желание – спать, спать, спать. Я быстренько постелилась и с наслаждением растянулась на своей удобной полке.

      Но как бы ни хотела я спать, соседи по купе привлекли моё внимание. Это была пожилая пара, ничем, на первый взгляд, не примечательная. Обычная женщина, разве что улыбчивая и приветливая. Мужчина далеко не супермен – невысокого росточка, щупленький, виски белые, на макушке проглядывает гладкая кожа. Но …

      Они разговаривали между собой очень тихо, разобрать их речь я не могла, но взгляды, которыми они обменивались, были красноречивее всяких слов. В их глазах была нежность, когда они смотрели друг на друга, и ещё светилось что-то, постороннему глазу недоступное. Думаю, это было взаимное понимание, удивительное для непосвящённых.

      Улыбнувшись, мужчина обнял женщину за плечи и мягко выставил её в коридор. Потом быстро и умело застелил дорожным бельём обе полки, вернул женщину на место и отправился в туалет, прихватив с собой полотенце.

      Женщина легко вздохнула и юркнула под простыню, с удовольствием вытянув усталые ноги, – тоже намаялась за день, надо думать. Вернувшийся в купе мужчина придирчиво осмотрел, всё ли в порядке на нижней полке, что-то тихонько сказал, наклонившись к женщине, легонько её поцеловал и запрыгнул к себе наверх. Потусовался там немного, устраиваясь, потом ещё раз посмотрел вниз, улыбнулся навстречу нашедшему его взгляду, и, наконец, сон сморил всех.

      Их историю я узнала на следующее утро, когда разговорилась с соседкой по купе. Её звали Анна Васильевна, но мужчина почему-то называл её Анель.

      2

      Анюта, худенькая большеглазая шестнадцатилетняя девочка, жила в небольшом посёлке под Харьковом. Когда ранним летним утром по радио объявили, что началась война, она не поняла сразу всего ужаса, в котором оказалась. Она вообще плохо себе представляла, что такое война. В семье об этом не говорили, в школе обходились короткими фразами, книг она не читала. Видела только, что в глазах отца появилась тревога, мать плакала. Брат с несколькими молодыми ребятами из посёлка ушёл на фронт. Старшая сестра с маленьким сынишкой уехала к родителям мужа под Воронеж. Её муж был офицером Красной Армии и быстро отправил семью в безопасное место – по-видимому, он лучше разбирался в обстановке, чем многие другие, и поспешил подстраховаться.