Герои не всегда побеждают. Натали Тумко

      Мне нравилась компания Лена. Его хозяйка обладала большими познаниями в самых различных областях, в том числе и в поэзии, и он читал стихи, те, что слышал от нее, хотя многое в этих стихах не понимал.

      Незаметно веселая рощица сменилась угрюмым холодным лесом. Исчезли птицы, тропинка едва угадывалась, все чаще ее преграждали куски глины, камни и обломанные ветки. Сам лес был необычный. Казалось, что все деревья разом попытались взлететь и уже вырвались корнями из земли, но что-то отвлекло их, и они так и замерли на полпути – не улетев и не сев обратно. Корни тянулись от стволов вниз, к земле, уходили в чернозем и исчезали где-то в глубине. В целом это производило тягостное впечатление. Что, однако, совершенно не сказывалось на моем спутнике.

      – Обычно я молчалив, – говорил Лен, вышагивая рядом. – Но некоторые миры чрезвычайно располагают к беседам. Моя хозяйка иногда разговаривает вслух. Я научился у нее обходиться без собеседника. Хотя, надо признать, в обществе она совсем немногословна, она чаще слушает, это, я полагаю, происходит от некоторого недоверия к людям. Ваши истории немножко похожи – она тоже покинула свой мир, чтобы помочь человеку – это была женщина, заключенная в кристалл. Василине тогда было лишь четырнадцать лет…

      – Василине? Ты же говорил, что твою хозяйку зовут Маркиза?

      – Сейчас – да. Но в детстве у нее было другое имя. Она и теперь им пользуется, когда попадает к себе домой. Жаль, мне с ней нельзя. Я так скучаю без нее…

      – Надолго она… э-э уехала?

      – Она вернется только к сезону. Видите ли, в Междумирье, откуда я имел честь прибыть, время делится на сезон и межсезонье. В сезон происходят события. И хорошие и плохие, разные. В межсезонье от этих событий отдыхают. Маркиза не живет там, только появляется на время, чтобы что-то исправить, кому-то помочь… А потом вновь исчезает. Тоскливо скитаться в одиночестве по местам, где мы были вдвоем. Обычно тогда я впадаю в спячку, но на этот раз решил…

      – Тихо! – насторожилась я. – Что это за звук?

      Шепот, который сначала казался мне шорохами листвы, вдруг выделился из общего фона и стали различимы слова:

      – Утешь нас, утешь нас…

      – О, это – плакальщицы, – ничуть не удивившись просветил меня Лен. – Ходят обычно по трое, пристают к прохожим, спрашивая совета. Скорее всего, это – начало испытаний, потому что дамочки – вполне реальное препятствие. Они настоящие.

      – Что значит – «настоящие»?

      – Значит, не призраки, не духи. Обычные женщины, завлеченные магией и зацикленные на какой-то одной идее. Скоро мы их увидим… Да, вон они и сами!

      Плакальщиц действительно было три. Каждая из них производила впечатление безутешной вдовы, хотя я подозревала, что их трагедии куда мельче. Иначе принцессы, которые проходили до меня, никогда не справились бы с заданием.

      Плакальщицы были одеты в длинные платья, аккуратные, богато украшенные, но тем не менее производившие впечатление залежалого