Керенский. Николай Королев
городским улицам с расставленными по ним караулами красногвардейцев. Караульные на отдельных постах впопыхах на вытяжку отдавали честь Главе Правительства. Миновав через несколько часов гонки городки Гатчину и Лугу, и, оставив в стороне от себя водную гладь Чудова и Псковского озер, машина на большой скорости въехала по главной дороге в город Псков. Офицер-шофер обернулся лицом к располагавшемуся на заднем сиденье Керенскому, намереваясь высказать свои переживания за долгую дорогу. «Вот, мол, какие мы! Столько проехали, ничего с нами не случилось. А опасности – то какие рисовались! Да и дипломатическая машина с флажком в красную полоску по белому полю оказалась не обязательной». Слова так и остались не сказанными. Александр Федорович понял его мысль. Остановил взглядом.
– Не надо опережать события. Сейчас ночь, а ночью дела не делаются. День еще не скоро начнется. Главное все впереди. Пока же нам надо отдохнуть. Едем на квартиру к генералу Барановскому. Утром в штаб фронта.
Настроенный решительно, Главковерх ни мало не медля, вышел из машины, как только она затормозила у подъезда штаба Северного фронта. Широким легким шагом проследовал по коридорам в кабинет командующего. Генерал Черемисов из своего кресла, устремив взор в потолок, так высоко над ним стоял Керенский, не спешил подняться и сделать положенный доклад. То ли от неожиданности, от грозного вида Правителя или от чего другого, только он был не в себе.
– Владимир Андреевич, – Мягко, с участием к растерявшемуся человеку заговорил Керенский. – Сообщите мне о положении дел у Вас.
– Ничего особенного. Фронт стоит. Вяло текущие боевые действия с обеих сторон. – Справившись с неловкостью, ответил неопределенно Черемисов.
– Эшелоны с вызванными частями полагаю уже в Петербурге? Сколько, какие части прибыли? Я хочу немедленно знать об этом!
Генерал был уже на ногах. Щуплый, с бегающими глазками, он без надобности перебирал на столе бумаги, карты. Так прячут не слушающиеся в тряске руки. Не надо быть психологом, чтобы не увидеть по конвульсиям этого человека, что он пойман с поличным. Действительно, он только что связывался с Петербургом и со штабом Западного фронта. Разговор с Полковниковым и прервал шум остановившейся машины. Известия из столицы ему сообщили такие, которых он ожидал. Большевики берут без боя власть. Еще ночью арестовано Правительство. Зимний Дворец занимают красногвардейцы без сопротивления. Юнкера и женский батальон отведены в места расположения. Матросы, комиссары, дорвавшись до женщин, повели было повальное насилие над ними. Правитель, коль он на свободе, то означает, что он еще при власти. И он не отступился от борьбы. Так или не так думал генерал под взглядом Керенского, для дела было не важно.
– Отправке войск препятствуют на местах. Задержка из-за транспорта…паровозы, вагоны, путейцы еще… – Сам себе не верил, оправдывался командующий. За последние сутки он несколько раз приказывал начать погрузку войск в эшелоны, и тут же отменял ее. Колебался из-за своего