Акварель. Алексей Вилков
его приятели, несколько беспечных тупиц, праздно развенчивающих жизнь подобно собрату. Парочка нахохленных петушков и одна выщипанная курица. Детки аналогичным образом сбежали из клетки и предавались веселью, забыв о смирении и учении.
Мне отнюдь не стоило их корить, ведь у самой рыльце в пушку, и я не пуританских нравов. Если сравнить их положительные качества с моими данными, то я непременно останусь в аутсайдерах, ведь я очень плохая девочка. Очень плохая и неисправимая.
Малолетки пригласили Сержа кутить. Он умоляющим взглядом выпрашивал, чтобы я не оставляла его одного. Я смекнула, зачем я сдалась ему: для дешевого понта, для украшения их прыщавого общества, чтоб тупицы думали, что я его женщина, завоеванная в честном бою.
В Каннах слишком много русских – факт, не вызывающий удивления. Ради развлечения я послушно согласилась. Серж чуть не взорвался в приступе неописуемого счастья, чуть не улетев термоядерной ракетой к созвездию Большой Медведицы.
Расположившись на просторных диванах по периметру фойе, мы перешли к соблюдению норм светского этикета. Захлебываясь фонтаном радости, Серж, заикаясь, представил меня однокашникам, а я надменно улыбалась и унижала оценивающим взглядом каждого дармоеда, в том числе ненаглядную мокрую курицу.
Два чудика представляли собой отъевшихся снобов, чьи мозги давно пропитались бухлом, прокурены первоклассной марихуаной, а ума хватало лишь на то, чтобы сбежать с халявной учебы и мотаться по миру в поисках адреналина.
– Вы как сюда попали, черти? – набросился на них Серж, вытирая потные ладошки о брюки.
Чудики не понимали, как мог старый мудила Серж охмурить столь дорогую цыпочку. Дар речи вернулся к ним в течение минуты. Первая опомнилась курица, проглотив обглоданную кость зависти к моей красоте.
– Мы проездом, – осторожно прозвучала девочка. – Решили здесь переночевать. Другие отели заняты на месяц вперед.
– Это Люси! Подруга из Петербурга. Яна, познакомьтесь! – представил нас Серж, перестав тереть до дыр брюки.
Устало улыбнувшись, я даже обронила несколько слов:
– Вам повезло. Сейчас не сезон. Приехали бы вы месяц назад, то наткнулись бы на совершенно другую картину.
– Богема нас не интересует, – встрял самый упитанный и невоспитанный тугодум. – Плевать нам на фестивали. Эстеты и критики снимают фильмы сами для себя, и эта умственная жвачка не возбуждает. Как-то раз я смотрел пару шедевральных картин на Венецианском фестивале. Спустя полчаса показа не выдержал и ушел. И я был не первым и не последним. Кинотеатры наполовину пусты. Я за народное кино, чтоб било по мозгам, чтоб в кассу под попкорн и колу.
– В некоторых кинотеатрах Америки запрещено брать с собой попкорн, – заметила Люси. – Это считается пошлым.
– Чушь собачья! – протрезвонил третий увалень с банальным именем Коля. – Попкорн и кино – две вещи неразделимые.