Этнополитика. Владимир Шапалов
имея реальную возможность оценить другие варианты, а культурное многообразие – не самоцель, а инструмент реализации культурной свободы в случаях, когда благодаря ему расширяется культурный спектр социальной жизни и расширяется возможность выбора» [2].
На практике данная модель ведет к образованию крупных полиэтнических сообществ, где органично соединялись бы этносы, различные традиции и культуры, т. е. к формированию суперэтноса.
Лидеры этнических меньшинств все чаще отдают предпочтение плюралистическому пути. Однако в обозримом будущем наиболее вероятным будет путь, соединяющий все три указанных типа, но с более выраженными плюралистическими тенденциями.
2. Деконструктивные формы этнополитики
В противовес позитивным формам этнополитики, история знает и другие формы, которые в совокупности можно определить как деконструктивные. В первую очередь необходимо остановиться на таких ее формах, как расизм, геноцид и их разновидностях. Эти проявления этнополитики были наиболее характерны для прошлых эпох, но, к сожалению, полностью с ними еще не покончено и рецидивы политики культурного исключения еще очень часты.
Традиционно под расизмом понимается концепция, которая объясняет все различия и способности, возможности к социально-культурному развитию между людьми их принадлежностью к расе, а сами расы характеризуются ею через физические признаки: цвет кожи, форму носа, разрез глаз и т. д. Политика, которая строится на биологической концепции расы, допускавшей генетически заданные различия между людьми и их способностями, основанная на дискриминации по данному признаку, носит наименование расистской. В Америке расизм служил обоснованием для оправдания института рабовладения, а позднее для дискриминации афроамериканцев и других расовых и этнических меньшинств в политической, экономической и культурной сферах, в Европе разновидности расистской идеологии применялись для придания «законности» колониальной эксплуатации, агрессии против наций и притеснения различных меньшинств. Каждый из примеров проявления расизма, как отмечает Н. Смелзер, «является выражением этноцентризма со стороны господствующей группы, так как угнетатели считали себя выше угнетенной группы в биологическом и культурном отношении» [3, с. 406].
В конце ХХ века расизм приобрел совершенно иное содержание. На место биологического расизма пришел расизм культурный. Если раньше говорили о несовместимости «белых» и «черных», то теперь стали говорить о культурной уникальности этнических групп и о том, что эта «уникальность» (хотя вся история человечества свидетельствует о постоянном культурном взаимообогащении народов) есть «естественная» преграда для взаимопроникновения культур. Возникли новые культурные иерархии, когда на вершине культурной пирамиды в местном сообществе оказываются не белые, а «коренные». Не случайно еще в 1978 г. Генеральная