Переход. Возможная реальность (сборник). Умут Кемельбекова
и Иллиаду. Поэзию несут всех сортов. От Пушкина, естественно, до Вознесенского.
Он хотел продолжить, но увидел, как в переход спускаются девушка и молодой человек. Гармонист тоже увидел их, взял гармонь и стал играть романс на стихи Есенина «Клен ты мой опавший».
Повинуясь странному чувству, Рыжий Боб встал рядом с гармонистом и стал читать стихи.
Девушка с молодым человеком поравнялись с ними, замедлили шаг и прошли мимо, но, отойдя несколько шагов, остановились и дослушали стихи. Потом молодой человек достал кошелек, вернулся и положил гармонисту купюру в пятьсот рублей. Кивнув Рыжему Бобу, вернулся к своей спутнице. Гармонист поблагодарил. Рыжий Боб молча смотрел вслед уходящим.
– Вы так хорошо читали – сказал гармонист. Слушал бы и слушал. А Вы еще знаете?
– Есенина?
– Не обязательно.
– Так Вы же только русские народные мелодии играете. – неожиданно для себя перешел на «Вы» Рыжий Боб.
– Обижаете – весело отьветил гармонист. – Могу сыграть Лунную сонату. А какие стихи Вы прочитаете под нее?
– Надо подумать – ответил Рыжий Боб. – Пожалуй, подойдет стихотворение, посвященное Николаю Гумилеву. Я сборник стихов Аргутинского-Долгорукого приглядел у «Ходасевича». Попробуем?
Он встал лицом к гармонисту. Гармонист взял гармонь, полились звуки известной сонаты. Рыжий Боб стал читать.
Благородство надежд доверяют бумаге,
грозный символ судьбы усмирит божество.
Все нам видится сон, как величье отваги:
остающейся волен дарить волшебство!
И упал он, отнюдь, не на скошенный клевер –
на далёкую, тёмную, вечную клеть,
развернувшись плечами в недружеский север,
где полярной звездою означена твердь.
Млечный путь не отметил мелькнувшей потери,
друг-пиит не скорбел, к изголовью припав.
Но неслись по саванне забытые звери,
и застыл на бегу недоступный жираф.
Он закончил читать. Последние звуки мелодии замерли в гулком пространстве перехода. Несколько секунд стояла тишина. Вдруг услышал, как за его спиной зазвучали аплодисменты. Он обернулся и увидел, что человек семь стояли вокруг них и хлопали. От неожиданности он смущенно улыбнулся. Гармонист встал и поклонился, а зрители подходили и улыбаясь складывали в коробку купюры. Удачи! Издайте книгу! – раздавались пожелания.
Гармонист собрал деньги, пересчитал их и спросил: Делим пополам?
– Дайте мне рублей пятьсот на обед. Мне же не надо издавать книгу. Я бы Вам помог, но не имею возможности.
– Вы же уже помогли! – горячо сказал гармонист. – Хотите, поедем ко мне. Вы приведете себя в порядок, мы пообедаем.
– Нет, нет, нет! Вот этого не надо. Это – лишнее. У каждого – своя жизнь. Я доволен, что помог Вам. Хотелось бы почитать Вашу книгу. Люблю читать мемуары. У Вас, конечно, была интересная жизнь.
– Жизнь каждого человека – уникальна. Я думаю иногда: если бы все писали мемуары какую картину увидели бы? И чтобы