Вверх через радугу. Сергей Викторович Пузырев
из-за двери. К Олиному удивлению, он был не таким уж и страшным и даже очень милым, словно пушистый котенок, но только с клювом. Воображение девочки уже готово было разыграться, но она собрала всю свою серьезность, которую только могла собрать, и шагнула в дверной проем.
– Иди, иди, милочка, – второпях пролепетала Мадам Парфе. – А я, пожалуй, подожду тебя в тени вон той раскидистой липы, – сказала она разворачиваясь.
– Кхм-Кхм, – Филин все также выглядывал из-за двери. – И Вы тоже!
– Ох! – Мадам Парфе взволнованно перебирала пальцами на руках, – Ну хорошо.
Внутреннее убранство домика Филина оказалось куда более привычным для Оли. Отсутствие ярких красок, которыми был переполнен городок, к ее удивлению, подействовали на нее расслабляюще и она абсолютно бесцеремонно, что она прекрасно понимала, будучи воспитанным ребенком, упала в самое ближайшее кресло. Оно было очень большим и выделялось на общем фоне предметов в комнате, поэтому девочка смогла поместиться в нем полностью, расположившись на нескольких подушках, лежавших там. От увиденного глаза Филина, казалось стали еще больше, а бедная Мадам Парфе причитая что-то о приличном обществе, еле устояла на ногах, чтобы не упасть в обморок. Тем не менее, Филин ничего не сказал, видимо, подумалось Ольге, из уважения к гостье, что ее очень обрадовало, потому что кресло оказалось очень удобным, и слезать с него она была пока не готова.
– Итак, – наконец заговорил Филин, отвернувшись от своих гостей, – я слушаю вас.
– Дорогой, мудрый Филин, – начала Мадам Парфе, хватая воздух ртом, – не могли бы Вы с присущей Вам рассудительностью, со всем вашим багажом знаний накопленных за многие, многие десятилетия…
– Помогите мне вернуться домой! – перебила ее Оля, за что сразу же себя укорила. Но Мадам Парфе, зайдя в дом Филина, вдруг размякла, и из клубничного парфе превратилась в ту самую невкусную кашу, от которой, призналась она сама себе, впрочем, бы не отказалась.
– Не хорошо маленьким цыплятам перебивать старших, – Филин развернул свою голову на 180 градусов и теперь его большие желтые глаза были уставлены на Олю.
– Простите меня, – тихо произнесла девочка, опустив голову. – Просто я очень-очень хочу домой.
Мадам Парфе, находящаяся до того в предобморочном состоянии, вдруг ожила, присела на кресло и обняла девочку.
– Нам нужна Ваша помощь, Мудрый Филин, – она, наконец, переборола свой страх, и говорила с такой серьезностью в голосе, что даже Филин, казалось, был удивлен.
Только сейчас, привыкнув к темноте, царившей в домике Филина, Оля смогла рассмотреть внутреннее убранство, которое оказалось очень милым и по-домашнему уютным. Здесь было много шкафов и полок, полностью заставленных книгами.
– Значит Вы, госпожа красная ведьма Мадам Клубничное Парфе, согласны с тем фактом, что совершили огромную глупость, прихватив это милейшее создание в наш мир? – продолжал Филин, значительно смягчив голос, при этом надев на свой маленький клювик такие же маленькие очки.
– Согласна, –