Князь Пустоты. Книга первая. Тьма прежних времен. Р. Скотт Бэккер
возможные варианты развития событий, один кровавее другого. Неплохая ночка для того, чтобы кого-нибудь убить.
Миновав мрачный фасад храма, который в Каритусале звали Пастью Червя, Гешрунни встревожился. Внутри Червя людей преследовали нередко, но мало кто из преследователей выбирался наружу. Вдали, над нагромождением крыш, уже показался главный Шпиль, темно-красный на фоне звездного неба. Кто же осмелился пройти за ним так далеко? Если только не…
Воин стремительно развернулся и увидел лысеющего, пухленького человечка, закутанного, несмотря на жару, в узорчатый шелковый халат, который при дневном свете, должно быть, переливался всеми цветами радуги, но сейчас казался иссиня-черным.
– Ты был среди тех, кто дурачился со шлюхой, – сказал Гешрунни, пытаясь стряхнуть с себя пьяное оцепенение.
– Да, был, – ответил человечек, и его пухлое лицо расплылось в ухмылке. – Очень, очень аппетитная девица. Однако, по правде говоря, меня куда больше заинтересовало то, что ты сообщил адепту Завета.
Гешрунни вытаращил глаза. «Значит, им все известно!»
Опасность всегда его отрезвляла. Он сунул руку в карман, стиснул в кулаке хору – и мощным броском метнул ее в адепта.
Или в того, кого он принял за Багряного адепта. Но незнакомец поймал Безделушку на лету – так небрежно, будто это и впрямь была всего лишь забавная безделица. Повертел ее в руках, как придирчивый меняла – медную монетку. Поднял голову и улыбнулся, моргнув большими телячьими глазами.
– Оч-чень ценный подарок, – сказал он. – Спасибо тебе, конечно, но, боюсь, это неравноценная замена тому, чего я хотел.
«Это не колдун!» Гешрунни раз видел, что бывает, когда хора касается колдуна: вспышка, сгорающая плоть, обугливающиеся кости… Тогда что же это за человек?
– Кто ты? – спросил Гешрунни.
– Тебе, раб, этого не понять.
Командир джаврегов усмехнулся. «Возможно, просто идиот». Он напустил на себя опасное пьяное дружелюбие. Подошел к человечку вплотную и с размаху опустил мозолистую руку на мягкое, словно ватой подбитое плечо. Тот поднял на него телячьи глаза.
– Ох ты, – прошептал незнакомец, – да ты мало того что идиот – ты еще и храбрый идиот вдобавок?
«Отчего он не боится?» Гешрунни вспомнилось, как непринужденно человечек поймал хору, и он почувствовал себя беззащитным. Но отступить он не мог.
– Кто ты? – прохрипел Гешрунни. – Давно ли ты шпионишь за мной?
– Шпионю? За тобой? – Толстячок едва не расхохотался. – Что за самомнение! Рабу такое не к лицу.
«Значит, он шпионит за Ахкеймионом? Да что же это такое?» Гешрунни, как офицеру, было не привыкать запугивать людей, угрожающе нависая над ними. Но этот отчего-то не запугивался. Пухленький, мягкий, он тем не менее чувствовал себя вполне уверенно. Гешрунни это видел. И если бы не неразбавленное вино, ему сделалось бы страшно.
Он сильно стиснул жирное плечо толстячка.
– Говори, пузан, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, – или