Князь Пустоты. Книга первая. Тьма прежних времен. Р. Скотт Бэккер
описание великой битвы давно умерших королей. Если верить Левету, край этот лежал некогда на границе земель двух народов, куниюри и эамноров. Оба этих народа сгинули несколько тысяч лет назад в мифической войне с тем, кого Левет именовал «Не-богом». Келлхус отметал эти истории об Армагеддоне с ходу, как и многие байки, что рассказывал Левет. Но имя «Анасуримбор», вырезанное на древнем диорите, отмести было не так-то просто. Теперь он понимал, что мир и впрямь куда древнее дуниан. И если его род восходил к этому давно умершему верховному королю, стало быть, он древнее дуниан.
Но эти мысли не имели отношения к его миссии. Изучение Левета подходило к концу. Скоро придется продолжить путь на юг, к Атритау, откуда, как утверждал Левет, есть возможность отправиться дальше, в Шайме.
Келлхус глядел с высоты на зимние леса. Где-то позади лежала Ишуаль, таящаяся в ледяных горах. А впереди ждало паломничество, путешествие через мир людей, скованных деспотичными обычаями, вечно повторяемыми племенными небылицами. Он явится к ним, как бодрствующий среди спящих. Он будет укрываться в закоулках их невежества и с помощью истины сделает их своими орудиями. Он – дунианин, один из Обученных, и сумеет подчинить себе любой народ, любые обстоятельства. Он будет прежде них.
Но его ждал другой дунианин, изучавший эти дикие края куда дольше, – Моэнгхус.
«Велика ли твоя сила, отец?»
Он отвел глаза от раскинувшихся внизу просторов – и заметил нечто странное. По другую сторону стелы снег был испещрен следами. Келлхус окинул их взглядом и решил спросить о них у охотника. Существо, которое их оставило, ходило на двух ногах, но не было человеком.
– Вот такие, – пояснил Келлхус и быстро нарисовал пальцем след, виденный на снегу.
Лицо Левета посуровело. Келлхусу достаточно было взглянуть на охотника, чтобы заметить: тот старается скрыть охвативший его ужас. Позади тявкали собаки, описывая круги на своих кожаных поводках.
– Где? – спросил Левет, пристально глядя на странный след.
– У старой куниюрской стелы. Они проходят по касательной относительно хижины, на северо-западе.
Бородатое лицо повернулось к нему.
– И ты не знаешь, что это за следы?
Вопрос был многозначительным. «Ты пришел с севера – и не знаешь этих следов?!» – вот что хотел сказать Левет. Потом Келлхус понял.
– Шранки.
Охотник взглянул ему за спину, обводя глазами стену леса. Монах почувствовал, как у Левета засосало под ложечкой, как участилось сердцебиение, как в голове закружились мысли, слишком стремительные, чтобы быть вопросом: «Что же делать, что же делать…»
– Надо пойти по следу, – предложил Келлхус. – Убедиться, что они не видели твоих ловушек. Если они их видели…
– Зима была для них тяжелой, – сказал Левет. Он нуждался в том, чтобы придать какую-то осмысленность своему ужасу. – Они пришли на юг за пищей… Им нужна пища. Да-да.
– А если дело не в этом?
Левет покосился на Келлхуса. Глаза у него были