Цирк на Цветном. Юрий Никулин
временные рамки. И сейчас мы начинаем потихоньку искать, договариваться с людьми, чтобы они освободили 2017 год.
Для иностранных и иногородних артистов мы в таких случаях снимаем квартиры. Но скоро собираемся открыть свою гостиницу. Мы сами ее построили, правда, тоже «попали» на этом. Строители дом не достроили, сдали его за деньги, себя обанкротили, пропали, и нам пришлось все это как-то решать. Впрочем, это наши реалии, мы в них живем, поэтому тут нет смысла жаловаться.
Меня спрашивают иногда: «Как вы там? Все плохо?» А мы каждый год чувствуем, что ситуация в стране постепенно меняется к лучшему. Я реалист, я не оптимист. Но я вижу, что в цирке с каждым годом, потихонечку, появляется все больше людей (особенно летом), которые приезжают из Сибири, с Дальнего Востока. Люди не в Турцию и Египет едут, а в Москву. Мало того что у них есть деньги на билет, у них есть деньги в Москве на культуру, они же не только в цирк приходят. Они идут в Кремль, в Третьяковскую галерею, в Большой театр. И с каждым годом этих людей все больше. Значит, жизнь налаживается. И не только в Москве. Я Москву в пример не беру. Москва, Париж, Нью-Йорк – это мегаполисы, на них ориентироваться нельзя. Но я езжу с нашим шапито по городам России и вижу, что люди приходят в цирк. Но всем, конечно, хочется, чтобы хорошо стало сразу, прямо сейчас.
Я помню, как мы десять лет назад впервые приехали в Чечню после войны. Там было ужасно. Город не был даже расчищен от развалин. В цирк приходили дети, которые не знали, как реагировать. Они смотрели, но не хлопали, их никто не научил аплодировать. Это было страшно. А в прошлом году я у них был снова – просто небо и земля, так все отстроено. Можно всячески обзывать Кадырова, можно говорить, что он живет на подачки из Москвы (хотя мне бы такие «подачки»), но то, что в центре Грозного практически Эмираты – это однозначно. Да, деньги из Москвы – понятно, это дотации. Но там всю жизнь были дотации, и наконец-то на эти деньги что-то строят, создают.
Раньше мы часто сталкивались с тем, что, допустим, мама приводит двоих детей и покупает один билет, потому что у нее нет денег на два билета. Первое отделение смотрит один ребенок, второе – второй. Сегодня этого уже нет. Билеты выбирают, спрашивают, какие места лучше. И это не в Москве, это в Вологде, в Архангельске, где угодно.
Что-то меняется. Повторюсь – я не оптимист. Я просто это вижу.
Оксана Дружинина
режиссер-постановщик
Профессия мечты
Однажды, когда мне было восемь лет, в наш саратовский двор пришел дядечка и объявил о наборе в театрально-цирковую студию. Хотя тогда я не думала именно о цирке, мне стало интересно, и, чтобы не болтаться по улице, я взяла и сама себя записала. В этой студии я прозанималась достаточно долго: участвовала в спектаклях, в парадах-прологах, пела, танцевала (у нас была очень хорошая балетная подготовка) и попробовала себя, наверное, во всех цирковых жанрах – акробатике, жонглировании, хождении по проволоке… Только в воздушную акробатику я не