Тварина. Повесть. Александр Леонидович Миронов
тогда, трудно сказать. За то не продолжительное время знакомства, какое они имели, она была, пожалуй, самой доброй к нему, внимательной и заботливой. А что ещё может так положительно воздействовать на психику пожилого человека, тем более в критический миг его жизни, как не внимание к нему? Потому в сознании, в час печали и боли, всегда проявится тот, кто близок душе и, особенно, сердцу. И, видимо, его больное на тот момент воображение потянулось к тому, кто одарил его своим теплом и чувствами.
А у Никифора Павловича в воспаленном мозгу, среди шума в нём, болезненного состояния всплыл тогда никто иной, даже не дочь, не сыновья, а этот милый образ, к которому он и потянулся, как ребёнок к матери. Потом подпал под её влияние, с той же детской непосредственностью. Внешне он выглядел вполне здоровым и в поступках, и, пожалуй, в рассуждениях ничем не выделялся, но Зоя Гавриловна уловила эту зависимость от неё, и помогала ему своей обходительностью, направляла его мысли и действия. И он всё более к ней привязывался, слушался. Шёл на её «поводке», сам того не осознавая. Да и не только он. Было в этой женщине нечто, что могло внушать доверие к ней, и она могла проникать человеку в сознание и в душу.
Зоя Гавриловна подошла к Никифору Павловичу, положила ладони на его голову и стала поглаживать по волосам. От её прикосновения, участия, доброты в Никифоре Павловиче ослабло напряжение, и он почувствовал, как жар, обложивший голову, стал затихать, а свинцовая тяжесть как бы скатываться с головы по позвоночнику вниз. Облегчение и покой начали растекаться по телу. Он задышал ровнее, руки его опустились на стол, и пальцы правой руки обвили фаланг среднего пальца левой руки. Такую легкость он испытывал, пожалуй, только в детстве. Может во сне. Из памяти уже и детство стало теряться. Да и сама память давала сбои и часто. Только вот при ласке да при душевном участии она как будто бы оживает, возвращаются призабывшиеся ощущения.
И участие Зои Гавриловны проняло его до слёз. Он как ребёнок зашмыгал носом. И обида на родственников, сконцентрировавшая на облике Кати, стала разрастаться. Он завсхлипывал.
– Ох, и твари-ина…
– Тише, тише, спокойно, милый, – приговаривала Зоя Гавриловна, нежным грудным голосом. Но глаза не выражали искреннего сочувствия.
2
Познакомились они три года назад, хотя и проживали в одном микрорайоне за четыре дома друг от друга. А в большом городе, где один дом по народонаселению больше иной деревни, такое вполне возможно. В своём-то доме из пяти этаже и семи подъездов не всех знаешь, а что говорить о соседях по улице, по микрорайону. Вот так вот и жили, друг от друга рукой подать, а встретились и познакомились когда – на вечере ветеранов Отечественной войны, куда Никифор Павлович попал впервые и где, по случаю, они оказались за одним столиком. Видимо, судьба счастливые дорожки налаживает хоть и с запозданием, но в своё время.
Вначале Зоя показалась