Каталепсия. Дмитрий Паскаль
говорят: «Не время вырваться наружу!»; тренируясь, Ваня расходовал свободное время и обретал определённое мнение насчёт себя, хорошее мнение, которое никто, кроме жизни, не смог бы опровергнуть ввиду того, что только Ваня знал, что он делает, что он занимается, что он развивается и будет это делать в последующем.
Именно так он провёл два года; затем обнаружилось, что Ваня слегка подрос в длину, набрал около семи килограмм, но при этом ещё – и для него удивительно – начал подтягиваться около двенадцати раз, в полтора раза превышая норматив для своего возраста, хотя ещё год назад он не смог бы подтянуться трижды; после этого началось некоторое уважение к нему среди одноклассников – за неожиданную силу, а среди учителей, кто знали, – за упорство и желание становиться лучше как таковое, ибо и среди подростков, и в общей популяции – единицы имели цель стать лучше в абсолютном плане, но не в глазах каких-то субкультур, что объективно всегда означает – деградацию. Так прошло ещё около года; за это время Ваня, можно сказать, утратил зачатки индивидуальности и полностью отождествил себя со своими тренировками; через какое-то время к упражнениям добавились отжимания на брусьях, но в сравнении с последующим абсолютно всё оказывалось мелочью. Жизнь изменилась в тот день, когда кто-то совершил перестановку в их школьном спортивном зале, где во всю длину одной из стен стояли старые советские тренажёры, уже давно сломанные в большинстве своём и частью проржавевшие так, как могло ржаветь лишь советское железо, покрываясь оксидной пылью; дело в том, что из этой многоцентнеровой массы металлолома, кой десятилетиями никак не удосуживались убрать, кой стоял и всегда угрожал бегающим детям, что могли врезаться в него и получить серьёзные травмы, – из десятка тренажёров ещё два-три могли использоваться для тренировок; и кто-то на выходных переставил скамью для жима отдельно от всех железных конструкций, да ещё и «гриф» поставил рядом; Данил же, силач и красавец, каким он себя представлял, сразу заметил это и решил испробовать свои силы в жиме лёжа; «гриф» положили на стойки, в железных джунглях нашли «блины» и почти все блины хала стянули к известному месту; на штангу поставили по 15 кг с каждой стороны, посему, учитывая гриф, штанга стала весить приблизительно 45 кг; каждый стал пробовать в ней свои силы: кто-то поднял дважды, кто-то – раз пять, а Ваня, долго не соглашавшийся ввиду стеснительности, поднял все 15, чем уже не удивил; тогда же слабаки потеряли интерес к штанге, а Ваня начал новую эпоху. С тех пор он усердно занимался жимом лёжа, но занимался даже слишком усердно, отчего через несколько месяцев травмировал сухожилие одной из мышц трицепса; после травмы он не мог «жать» чуть ли не две недели, поэтому переключился на брусья, но заниматься стал уже с отягощениями; Ваня быстро научился идти в «лесенку» до тринадцати раз – и обратно; потом он надевал утяжелители на ноги