Жёлтая о. Картеллине. Влад Борисович Льенский
Времена дня
Оптимист верит, что мы живём в лучшем из миров. Пессимист боится, что так оно и есть.
В комнатах обстановка была такая, словно тут проживали беднейшие из бедных. А между тем это было жилье алмазодобытчиков, людей с немаленькой заработной платой и нередко хорошо образованных. В ходу были газеты и полиэтилен, поношенная одежда и старые валенки, продавленные раскладушки и вихляющиеся ящики из-под водочных или лимонадных бутылок вместо табуреток. Ящики были грубо сколочены из не струганных сучковатых дощечек, потому лохматые, серые от пыли и времени. Углы ящиков закрывали искорёженные ржавые жестяные набойки.
Штор и занавесок на окнах часто не было. Многие окна снаружи затягивал полиэтилен для утепления, который часто забывали снять коротким летом. Всюду было множество книг. Книги тут стоили не дорого и были разнообразных жанров на любой вкус. Личного автотранспорта не было, но были лодки. Они появлялись в посёлке зимой. Многие горожане крупногабарит спокойно хранили в посёлке. Обилие лодок разнообразных конструкций придавали тогда территории сходство с солидным яхт-клубом.
Время суток здесь было понятием относительным. Солнечный ритм смены дня и ночи отсутствовал, и часто граждане определяли время только по работе магазинов, почты и рабочих столовых. Можно было сходить в кино в два часа ночи, если фильм собирал много зрителей, или зайти постричься в пять часов утра, если находились клиенты. И в этом был свой смысл. В рабочее время зал не набрать и много желающих сделать причёску не найти.
На улице в тот памятный день было морозно. Терпимо, в общем. Тиму давно предупредили насчёт мороза. Замёрзнешь – стучи в любую дверь. Он и решил проверить это утверждение. Тима зашёл в котельную и было попятился. Прямо на него уставился местный сумасшедший, известный под именем Герой Ордена Большого Песца. Тот самый псих, что наседал в аэропорту по прилёту.
Но в котельной были ещё двое – кочегары Шамиль и Равиль. Мальчик знал их обоих, как приличных людей. От них частенько крепко пахло тройным одеколоном, независимо от того, были они свежевыбриты или покрыты трёхдневной щетиной. Однако зла Тима от них никакого не видал. Будь они опасны, Тиме сразу запретили бы приближаться к котельной. Хотя, может быть, взрослым просто в голову не могло прийти, что малый первой дверью сочтёт грязноватую на вид котельную с пристроенным боксом. Пристройка служила когда-то для ремонта четвертаков и могла вместить одновременно два громадных карьерных самосвала. Бокс был настолько огромным, что возникали сомнения. Он пристроен к котельной или котельная к нему?
В котельной шёл жаркий спор о писателях в частности и о литературе вообще. Тиме о кочегарах было известно, что они были раньше корреспондентами где-то в центре, а сюда приехали на заработки. Ну и почерпнуть материал для своих будущих гениальных произведений. Экономили