Светлый город детства. Наталья Витальевна Олейникова
раньше времени мой интерес в этом направлении. В школе я училась на отлично, занималась в детской любительской киностудии постановкой фильмов, и не имела проблем ни в общении с мальчиками, ни с избытком свободного времени. Окружающих меня мальчишек я воспринимала скорее как друзей, чем как объекты страсти. Мои подруги Ленка с Иркой тоже не отличались ни особой красотой, ни вычурностью нарядов. Внешность у всех была вполне заурядная, а у Ленки еще и очки. Поэтому мужская часть нашего заезда не проявила к нам интереса, зато сразу отправились знакомиться к девушкам в «боевой раскраске».
Пока я шла, задумавшись о своем, впереди показался поселок. Как и все в этой местности, он назывался Чимган. В небольшом магазине был обычный для того времени ассортимент: хлеб, консервы– кильки в томате, популярные в Узбекистане сладости: подушечки – парварда, сахар и соль, сигареты «Беломор» и портвейн «бормотуха». Всем этим великолепием мы смогли полюбоваться только через стекло витрины. На дверях красовалась табличка «санитарный день». Растерянно переглянувшись, мы стояли, не зная, что делать дальше. Неожиданно Ирка толкнула меня в бок:
– Смотри, там пекарня!
И мы отправились к пекарне.
Мы обошли здание пекарни кругом, но все двери и окна были закрыты.
Рустам подошел к двери пекарни и тихонько постучал. Дверь приоткрылась, выглянул толстый дядька в белом халате.
– Продайте, пожалуйста две булки хлеба, – попросил Рустик.
– Мы хлеб не продаем, – ответил дядька и стал закрывать дверь.
Но я выскочила из-за спины Рустама и подсунула ногу под дверь. Дядька обалдело уставился на меня.
– Дядечка, миленький, акаджан, продайте нам хлеба, пожалуйста. У нас на базе дети остались без обеда, голодные дети!
Дядька удивился еще больше. С минуту мы молча стояли, глядя друг на друга. Потом он заулыбался и протянул мне буханку хлеба, горячую и пахнущую так, что с ума можно было сойти!
– На, кизимка, бери, не надо деньги.
Мы в три голоса поблагодарили его и отправились в обратный путь.
Сначала все молчали. Потом Ирка не выдержала:
– Ну ты, Наташка, даешь! Ты такая боевая и общительная, просто завидно!
– Никакая я не боевая, и не очень общительная. Это результат работы над собой.
– Как это? – не понял Рустик.
– Было время, когда мне было трудно заговорить с незнакомым человеком, даже спросить сколько время. Эту особенность моего характера заметил папа, и стал специально заставлять меня разговаривать с соседями, спрашивать у старушек об их здоровье, звонить в справочную аэропорта, и все в таком духе. Потому что, объяснял он мне, эта черта в жизни человеку очень мешает. А потом выработалась привычка, и я перестала бояться. А потом мама принесла в журнале ЭКО книгу Дейла Карнеги об общении с людьми, которая произвела на меня огромное впечатление.
– Круто…, – сказала Ирка.– А меня можешь так научить?
– Так я ж не Карнеги…Могу только дать его книгу почитать.
Глава 2
Вечер