Голоса Памано. Жауме Кабре
учитель вам объяснит, и тут удар Валенти свалил ее с ног. Больше Ориол ничего не видел, потому что выскочил на улицу. А когда вернулся домой, бледный, с темными кругами под глазами, Роза, бледная, с темными кругами под глазами, заходящаяся в приступах кашля, даже не спросила его, что произошло, и он тоже ничего не сказал, только сел на стул и устремил взгляд в пустоту, и в этот момент она начала испытывать презрение к своему мужу. Потом, так и не поужинав и не произнеся ни слова, Роза пошла спать, как, по всей видимости, сделали в то же самое время и обитатели дома Вентуры. Ориолу пришлось снимать с огня кастрюлю с овощами. И тут постучали в дверь, и на какое-то мгновение Ориол представил себе, что это Элизенда Вилабру, которая решила сказать ему, что все было неправдой. Но нет. Это был фалангист с тонкими усиками.
Младшего Вентуру звали Жоан Эспландиу Карманиу, ему было четырнадцать лет, и от страха глаза у него вылезали из орбит. Его заставили сесть на стул, не привязав к спинке и не стянув руки, и Валенти с любезной улыбкой дал ему стакан воды, которую парень жадно выпил; потом он протянул ему папиросу, но мальчик отказался, и Валенти сказал да ладно, малец, ведь наверняка тайком покуриваешь, и Вентурета ответил да, сеньор, иногда, но потом меня немного тошнит, и Валенти сказал как хочешь и убрал папиросу. Ну а теперь, когда мы подружились, ты можешь сказать все, что знаешь об отце, и мальчик: но я ничего не знаю, мама правду сказала.
– Ну ладно, начнем сначала. Твой отец во Франции?
– Думаю, да.
– А где именно?
– Не знаю. Ведь мама с папой разошлись, она ничего о нем не знает и знать не хочет.
– А как же люди видели, что на рассвете он заходил во двор?
– Но мы даже не знаем, жив ли он, сеньор!
– Зато я знаю. Он жив, и теперь он убийца. И я желаю знать, когда он тайком приходит домой, чтобы повидать вас.
– Но я же сказал, что… – Мальчик не осмеливался поднять глаза на Валенти. – Когда они разошлись, он ушел с республиканской армией, и больше мы о нем ничего не слышали, сеньор.
– Не называй меня «сеньор», называй меня «товарищ».
– Да, товарищ.
– Как часто он к вам приходит?
– Он не приходит, товарищ. Клянусь.
– Не клянись понапрасну.
– Но я клянусь, это чистая правда.
– Учитель здесь, – просунул голову в дверь один из людей в форме, тот, у которого были тонкие усики.
– Пусть войдет.
Ориола провели в кабинет алькальда, и он посмотрел мальчику в глаза. Тот презрительно отвел взгляд и уставился в стену под портретом Франко в победоносной военной форме
– Что вы с ним сделали?
– Мы его пальцем не тронули. – Алькальд схватил Ориола за руку и вывел из кабинета, говоря так, чтобы услышал мальчик, что если отец парня не сдастся, то очень жаль, но придется тронуть его не только пальцем. Потом, уже в полумраке коридора, перед дверью кабинета, крепко держа Ориола за предплечье, Валенти, вкрадчиво, но при этом гневно