Не время умирать. Дмитрий Янковский
позволял собрать и большее число посетителей, чем уже разместилось за огромным овальным столом. За ним уже заняли места приглашенные специалисты, среди которых выделялся седовласый академик Олейник, а рядом с ним заместитель начальника Московского управления МЧС Левон Рубенович Тумасян, смуглолицый, с носом, похожим на орлиный клюв. Позади сидел руководитель спецгруппы МУРа молодой и подтянутый генерал Головин Виктор Владимирович, одетый в штатское, дальше главный специалист-эпидемиолог, заместитель по организационно-методологической работе НИИ чумы, довольно молодая на вид женщина, Евдокимова Наталья Викторовна. Также были вызваны и вот-вот должны были подъехать главный врач станции «Скорой помощи» Федоров, начальник инфекционного отдела СМП Моисей Наумович Пивник и начальник оперативного отдела СМП Борис Иванович Блинов.
За спинами собравшихся, у дальней стены кабинета, трое рабочих в синих комбинезонах вели монтаж систем связи и компьютерной аппаратуры, необходимой для работы штаба ТОРС[4], который только начал формироваться.
На Вадковский переулок, дом восемнадцать, съезжались все, кто был перечислен в списке руководителей служб согласно «протоколу выявления предполагаемого очага особо опасной инфекции». Ждали заместителей министров здравоохранения Москвы, области и России. Из переулка эвакуаторы растаскивали припаркованные машины преподавателей и студентов СТАНКИНА, а на Новослободской улице как из-под земли возникли посты ДПС.
Кондиционер работал на пределе. Несмотря на стекающий поток ледяного воздуха, многие из участников экстренного совещания потели. Все они люди опытные и готовились к худшему, а нервы все же брали свое. Жизнь уже научила, что чем позже начнешь действовать, тем сложнее и дороже обходится борьба с болезнью и тем больше пострадавших.
Марина Геннадьевна Свиридова – дежурный эпидемиолог РПН, получила сообщение о подозрении на ТОРС чуть больше часа назад и сразу доложила руководителю РПН, а тот вызвонил всех членов постоянно действующей комиссии по Особо опасным инфекциям. На сбор понадобился час. Но он не прошел даром. Свиридова получала текущую информацию и организовывала требующиеся эпидемиологические мероприятия. О чем теперь и докладывала:
– Ширяев Фарид Алиевич, пятьдесят пятого года рождения, проживающий в Москве с семьдесят седьмого года, гражданин России, москвич, вдовец, живет один. Отдельная однокомнатная квартира по адресу: улица Ангарская, одиннадцать. Работает таксистом в фирме «Желтый дилижанс». Обратился в службу «Скорой помощи» в двенадцать часов тринадцать минут. Пожаловался на высокую температуру, кашель, головную боль и боль в груди. В двенадцать тридцать по адресу проживания прибыла бригада 213 «Скорой помощи» десятой подстанции в составе фельдшеров Ипатова и Ганичкиной. Старший в бригаде Ипатов. При осмотре, – доктор приподняла копию карты вызова, чтобы лучше рассмотреть написанное, – жалобы на озноб, боль в груди, кашель, слабость, головокружение. Заболел остро, около десяти часов утра. Началось, по его словам, с потрясающего
Тяжелый острый респираторный синдром – обобщенное название для легочных форм особо опасных инфекций, к ТОРС добавляется код болезни по МКБ-10 – международной классификации болезней. Для чумы А20, при легочной форме – А20.2.