Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов. Коллектив авторов
художественного явления. Прежде всего в немецком морфологическом учении гахновцы видели главное преимущество формального анализа:
морфология есть наиболее имманентная памятнику искусства научная дисциплина… Именно здесь вырастают и выковываются методы стилистического анализа, в этой области пишутся наиболее блестящие работы – культурные симптомы нашей эпохи.[752]
Процитированные слова взяты из книги Д. Недовича[753] «Задачи искусствоведения» (М., 1927), где очень подробно излагается учение allgemeine Kunstwissenschaft в связи с эстетикой Утица и Дессуара. Первая часть имеет общий теоретический характер и разъясняет понятие «дифференциальное искусствоведение» (differentielle Kunstwissenschaft); вторая, «специальная», посвящена пластическим искусствам, описывает их «организм», фактуру и ритм. О дифференциации как «деятельности самого герменевтического сознания»[754] говорит Шпет в «Эстетических фрагментах»:
Мастер, артист, художник, поэт – дробят. Их путь – от единичности к единственности. Долой синтезы, объединения, единства! Да здравствует разделение, дифференциация, разброд!…
Дифференциация – новое рождение и рост, центростремительность до пресыщения, до напряженности, не выдерживающей сжатия внутренних сил и разрешающейся в систему новых центров, отталкивающихся друг от друга, самостоятельно способных к новым конденсациям и к новым дифференциациям. Сперва – концентрация жизни, затем разметывание кругов: разлетаются каждый со своим центром, хранящим в себе только воспоминание о некогда общном, едином пра-центре. Творчество – подражание (μίμησις) по воспоминанию (ανάμνησις). Поэтому подражание никогда не есть копирование. Воспоминания не было бы, если бы не было забывания. Забывание – кнут творчества, оно вздымает на дыбы фантазию. Парящий в пространствах фантазии «центр» напрягается до способности нового рождения, расслоения сконцентрировавшегося, дифференциации.[755]
Недович утверждает, что все искусства имеют гомологичную основную структуру, тогда как науки об искусстве должны конструироваться «функционально» своему предмету. Два отношения составляют художественный контекст: отношение творца и произведения и отношение произведения и воспринимающего. Элементами художества в таком случае являются: творчество и выражение, соответствующие первому отношению, и произведение и восприятие – соответствующие второму отношению. Объект эстетики – это последнее отношение, т. е. изучение социального и психологического характера искусства. Морфология рассматривает «художественное произведение как живую и конкретную, ставшую и законченную ценность опыта»; существенный признак произведения искусства – это художественная форма. «Екфатика» изучает искусство как выражение и раскрытие замысла художника; праксеология – это наука о творчестве и его формах. Здесь Недович употребляет метафору организма и биологического уподобления для определения художественного произведения:
отцовство
Дмитрий Саввич Недович (1889–1947) – очень интересная и разносторонняя личность: искусствовед, переводчик, филолог, «анархист-мистик» (мать участвовала в антропософском движении); его семья была сербского происхождения. В 1910-х гг. он входит в кружок символистов и в издательство «Мусагет». Недович получил классическое образование и специализировался по древнегреческой архитектурной пластике; член-корреспондент Московского археологического общества; преподает в Училище живописи, ваяния и зодчества. В 1920-х гг. входит в анархо-мистические и розенкрейцерские кружки. Профессор греко-скифской археологии и искусствоведения в Московском университете.
Данные о судьбе репрессированного в 1940-х гг. Недовича находим в альманахе «Минувшее», где один сокамерник вспоминает о нем: «…у него нашли антисоветские стихотворения, где он развивал мысль, что на фронте кровь, а в тылу грязь» (Минувшее. Исторический альманах. Т. 7. С. 151 примечание). Когда Недович был арестован во второй раз в 1946 г., его осудили на 5 лет лагерей. Умер он от истощения в Бутырской тюремной больнице.
Его переводы части Сатир Ювенала и целиком «Фауста» Гёте до сих пор не потеряли ценность. В ГАХН Недович являлся членом различных секций и председателем Скульптурной, а также членом комиссии по составлению «Словаря художественной технологии». Он написал более 60 статей для «Словаря художественных терминов». Книга Недовича «Задачи искусствоведения» представляет собой своеобразную смесь мистическо-масонского толкования искусства и чисто формальной теории художественного произведения.