Путешествие в Страну Снов. Дмитрий Чернышев
перед ее глазами вспыхнула поляна из сна, ароматы луга, синее качающееся небо над головой… Постой-ка! Это уже не то небо, а глубже и темнее! Оно было настолько огромным, что облака терялись в его бездонных просторах, уходя неподвижной величественной чередою в неохватную взглядом высь. Аня повела глазами кругом – и что-то странно знакомое, до боли, до узнаваемости родных мест, пронзило ее сердце. Ей захотелось зарыться лицом в эти медоносные травы, гладить пальцами стебли, разглядывать букашек на лепестках и плакать от невыразимого счастья…
– Аня, Аня, что с тобой? Ты плачешь? – Из тумана выплыло лицо Сущего. Он теребил ее за плечо и беспокойно заглядывал в глаза. – С тобой все в порядке? Тебе плохо?
– Нет, Петр Леонидович, мне хорошо. Просто… горячий очень, обожглась…
– А я уж смотрю – глаза закрыла, и слезы текут! Не сильно обожглась-то?
– Да нет, все нормально. Просто неожиданно…
– Ну и ладно, что обошлось! Дуть не забывай дальше-то! – Сущий облегченно вздохнул и снова заметно повеселел. – Итак, что скажете? Аня, на что похоже?
– Похоже? – Аня осторожно прислушалась к своим ощущениям и неожиданно для себя выдала: – Одна часть мяты, одна – чабреца, чай, конечно, шиповника тоже часть, ну и две – гибискуса. Да, мяты пополам – перечной и лимонной.
Петр Леонидович смотрел на нее широко раскрытыми глазами и не сразу нашелся что сказать.
– Ты… Ты, это, с мамой моей не знакома, случайно? Она тоже… такой заваривает…
– Нет, не знакома. – И Аня добавила, понимая, как дико это звучит: – По вкусу определила…
– Что ж, – Петр Леонидович попытался взять себя в руки, – будем считать, что мои занятия оказывают… гм, свое влияние! Бидия, а ты у нас сегодня что молчишь? Ну-ка, тебе вопрос. Скажи, что ты сейчас пьешь?
Бидия медленно, почти церемонно поставил чашку на поднос, положил руки на колени и, тщательно подбирая слова, ответил:
– Сказать, что я пью воду, вскипяченную и настоянную на травах, будет неверно… ведь то сложное понятие, которое мы вкладываем в слово «чай», включает в себя касание губами краешка чашки… запах, источаемый вместе с паром… приятную тяжесть в желудке и ясность в голове… Нет «чая», одинакового для всех, есть множество образов в голове у каждого… К тому же у каждого этот образ меняется, дополняясь все новыми качествами… Например, я такой чай пью впервые, и теперь мой образ «чая» станет богаче и шире… Стало быть, я сейчас пью знания, учитель.
Теперь настала Анина очередь сидеть открыв рот, а Сущий лишь кивал да щурился.
– Неплохо, Бидия, неплохо! Но что же – получается, что каждый человек этот «чай» по-своему определяет? А вдруг завтра кто-нибудь захочет бензин по чашкам разливать и тоже чаем назовет?
– Нет, учитель! Я знаю – в другом мире существует чистый образ, вмещающий в себя и мое, и ваше, и Анино представление о «чае», всех… как бы его душа… и в этом «чае» нет никакого бензина!
– Что ж, Бидия, ты прав… Но, к сожалению, и я прав. Хочет, хочет кто-то подмешать в чай бензин… И даже не бензин, а кое-что