Подземный город Содома. Гай Юлий Орловский
3
Небо на востоке все светлеет, на грани с темной землей появилась алая полоска, но Михаил больше поглядывал на тех троих, что разгрузили багажник разговорчивой украинки, переговорили, один направился к ним.
– Чем могу? – спросил он издали с настороженностью в голосе.
Азазель сказал значительным голосом:
– Мы из Центра. Нам сообщили, что здесь неладное, а любая остановка работ приносит убытки.
Мужчина перевел дыхание, явно ожидал кого-то похуже, ответил с жаром:
– Еще какие!.. Я – Остап Вишня, управляющий буровыми работами, мы и так выбились из графика из-за этих чертовых митингующих… Утром снова явятся, теперь обещали пригнать целый автобус с такими же сумасшедшими!..
Азазель скривился, будто ударил молотком по пальцу:
– Как же это… неприятно… Если работников сменит механизация и всякие роботы, вся страна превратится в таких вот митингующих?.. А чего они требуют?
Управляющий в сильнейшем раздражении пожал плечами:
– Люди всегда чего-то требуют. Особенно когда работать не хотят, а зарплату требуют повыше. А у нас тут собрались вообще рухнутые! Им надо, чтобы вообще прекратили все работы, а то, видите ли, вред окружающей природе! Работы и так сейчас остановлены, а это убытки!.. Каждый день простоя обходится в потерю четверти миллиона долларов, представляете? А нас хотят остановить на неделю!.. Вы знаете, сколько стоит аренда этих машин?.. А зарплату рабочим нужно всем выдать вовремя!.. К тому же, если не уложимся в заявленные нами же сроки, с нас сдерут еще и штрафные санкции!
– А что, – буркнул Михаил. – Господь создал прекрасный мир, незачем портить, пачкать и разрушать.
Управляющий сказал печально:
– Вам все шутки, а вот нам…
– Природа не храм, – поддержал его Азазель, – как сказал великий Базаров, а мастерская. И человек в ней работник, а не митингуист!.. Потому и должен работать, работать и работать, чтоб упрели даже те, кто на него смотрит. Это тоже, кстати, велел Творец. Спасибо за информацию, товарищ Вишня. Вы не родственник?..
Управляющий скромно улыбнулся, но в голосе прозвучала такая гордость, словно это он спорил с Богом о выборе политического курса для нового человека:
– Меня назвали Остапом в честь прадеда.
– Великий был человек, – сказал Азазель с чувством и, ухватив Михаила за локоть, потащил в сторону дальних буровых установок.
Михаил дал увести себя подальше, там уперся в землю, как знаменитый скаковой конь мудреца Валаама.
– Постой, – потребовал он, – ты мне голову не морочь. Тебя призвала сюда забота о старых друзьях? Или их внуках?
Азазель приложил ко лбу козырьком ладонь, от яркого южного солнца прикрываться еще рано, но любой в такой позе смотрится значительнее и мудрее.
– Ну да, я же говорил… а как же иначе…
– Тогда почему, – спросил Михаил раздельно, – ты примчался на место катастрофы, а не ринулся узнавать, кто из твоих старых друзей лежит с перебитыми ногами или вообще в морге?
Азазель вздрогнул, посмотрел на него несколько странно,