Последний бой. Кто освободил Прагу?. Алексей Пишенков
органами.
Тем не менее, несмотря на все неувязки, случавшиеся по дороге, погрузка 600-й пехотной дивизии Вермахта или Первой дивизии РОА в вагоны для железнодорожной перевозки началась также по плану, утром двадцатого марта 1945 года. В то время, как передовые части русской дивизии уже расквартировывались в конечном пункте назначения двадцать второго марта, последние были погружены двадцать четвертого и прибыли в Лиеберозе двадцать шестого марта 1945 года. Командир дивизии генерал Буняченко был приятно удивлен четкостью работы немецкого железнодорожного транспорта даже в условиях постоянных бомбежек, нехватки вагонов и локомотивов и при многократно разбитых путях, поврежденных мостах, вокзалах, развязках и т. д. Даже в этой тяжелой для страны конечной стадии военного конфликта хаос в Германии отсутствовал.
Первые дни в месте новой дислокации личный состав был занят контролем техники и вооружения, снова активно началась военная подготовка, в связи с ожидаемым скорым выходом на линию фронта. В дивизию было также в качестве новых добровольцев официально зачислено более тысячи человек из числа тех, кого «подобрали» по дороге[34]. При контактах с командованием 9-й германской армии, в зоне ответственности которой теперь находилась Первая дивизия РОА, русским войскам был формально присвоен статус «союзника» (Verbündeten Status), что опять же произвело крайне положительное впечатление на командование дивизии. С точки зрения Швеннингера, это явно имело сильное влияние на генерала Буняченко, который таким образом чувствовал гораздо большую ответственность, чем в случае простого выполнения приказов немецкого командования в качестве «винтика» в системе Вермахта [35].
На вопрос генерал-полковника Хейнрици о боевых качествах и надежности 600-й дивизии майор Швеннингер после общего описания своего, в целом положительного впечатления об этой части констатировал, что «…на дивизию в качестве, безусловно, надежной боевой единицы можно рассчитывать так долго, пока будет существовать реальная возможность исполнения их (власовцев. – Прим. авт.) целей, то есть боя против советской системы с надеждой на успех. Важным условием для достижения успеха в этом смысле являлось создание новых русских частей, как и было планировано». Также он подчеркнул, что, по его мнению «…сама по себе эта дивизия (то есть без подключения и остальных власовских соединений[36]) при попадании в безвыходную ситуацию не готова сражаться аж до горького конца…» Генерал-полковник Хейнрици воспринял эту информацию крайне серьезно и, посоветовавшись со своим начальником штаба генералом Кинцелем, посчитал необходимым ознакомить с данным мнением и Гиммлера. Но в штабе рейхсфюрера СС, которого не было на месте, обеспокоенным представителям Вермахта сообщили, что «…никакая такая «безвыходная ситуация» ни в коем случае настать не может…», и на этом обсуждение вопроса
Совершенно ясно, что никто и никак их уже не проверял, да и по всем своим качествам они вряд ли могли сравниться с теми, кто прошел полную подготовку на полигоне Мюнсинген.
Хотя все-таки достаточно странно, как официальная воинская часть, находящаяся в составе и на довольствии германских регулярных вооруженных сил, т. е. дивизия Вермахта, может одновременно иметь некий «статус союзника».
Эти остальные власовские соединения, прямо по-немецки «Wlassow-Verband» – тяжело с определенностью сказать, какие именно «остальные силы Власова» имел тогда в виду Швеннингер: Вторая дивизия РОА еще практически не имела оружия, Третья находилась в самом зародыше своей организации, остальные «восточные формирования», даже формально уже как бы являвшиеся частями армии Власова, были фрагментированы и разбросаны по всем фронтам и целой еще оставшейся территории Третьего рейха, без фактического подчинения КОНР. Скорее всего это была осторожная попытка предложить немецкому командованию все-таки подождать с отправкой Первой дивизии РОА на передовую, пока не организуются более сильные и многочисленные совокупные русские соединения, имеющие реальную силу и возможности для достижения какой-либо весомой цели на линии фронта – это пожелание и взгляд на вещи, который отстаивали прежде всего сами власовцы.