Сеть Петровского. Часть 1. Евгений Калачев
целью что ли. Или без цели вообще. Или просто плывет по течению. Нет искры…
Петровский барабанил пальцами по столу, слушая собеседника. Он пока не совсем понимал, к чему ведет Соболев, но догадки в голове уже строились.
– Вся эта ситуация, в глобальном масштабе, одна из многих, но мне показалось… что в тебе есть что-то такое, чего нет в большинстве других твоих одногодок, – продолжал Андрей.
– Например? – Петровский приподнял брови.
– Амбициозность, – ответил Соболев, – настоящая решительность. Способность сознательно взять инициативу в свои руки и не побояться ответственности. Желание разобраться в любой проблеме до конца, не боясь ошибиться, методом проб дойдя до всего своим умом…
– Стоп! – Петровский поднял руку, – все, что было после драки, ты сделал осознанно, так? Ты пришел к Карнаухову и отмазал нас, целенаправленно не дал худо-бедно внятных объяснений, чтобы заставить нас гадать на кофейной гуще, потом специально пропал, сделал так, чтобы народ о тебе не распространялся… тебе было интересно, что я сделаю! – он понял.
– Видишь, ты вновь меня не разочаровываешь! – Соболев улыбнулся и поднял бокал. Они выпили, – да, я не мог идти с тобой на откровения, основываясь на одних лишь догадках, нужно было убедиться в правильности своих мыслей относительно тебя.
– И как, убедился? – Петровский усмехнулся и взял с тарелки дольку лимона.
– Скажем так: пока ты меня не разочаровываешь, – туманно ответил Соболев, – ты уже примерно понял, к чему идет весь этот разговор?
– Примерно, – сказал Петровский, – пока что складывается впечатление, что ты собираешься мне что-то оставить. Некое наследие. Что-то такое, что нельзя просто увидеть и потрогать, но от этого оно не становится менее ценным. Все так?
– Я пока еще ничего не решил, – ответил Соболев, – но в остальном ты прав. Я вижу в тебе человека, который может сохранить те знания, что накопил здесь я. Возможно, приумножить, передать кому-то, а может, воспользоваться самому и превратить в пыль, всяко может получиться…
– Примерно понял, – Петровский кивнул, – пазл еще не до конца сложился, но по ходу дела врублюсь…
– Ты должен понять одну главную вещь, – Андрей посмотрел ему в глаза, – эти пять лет – целый пласт твоей жизни. Очень важный пласт. Если хочешь, генеральная репетиция, основная тренировка перед настоящей взрослой жизнью. Каким ты выйдешь на сцену к главному акту – зависит только от тебя. Но и эта дорога полна сюрпризов. И на ней достаточно мин, поверь. Я покажу тебе, где они лежат. От тебя я потребую только одно…
– Что? – Петровский с нетерпением посмотрел на собеседника.
– Просто будь достойным человеком, – закончил Соболев и залпом допил виски.
– И все? – Петровский недоверчиво поднял брови, – так просто?
– Поверь мне, Костя, это – одна из самых сложных вещей, о которых я вообще могу тебя попросить, – заверил его Соболев, – придет