Руки оторву!. У. Гарный
– сразу к вам возвращусь. Большакам, слышь, Трегуз, на вершине дождаться, как тролли холм обогнут, и тогда разом в атаку! Рубить теридаксов[40] так, чтобы сок до Славена добрызнул.
Когда я поднялся на холм, моему взгляду открылось поле брани. Сугаки в меховых безрукавках и мохнатых малахаях кружили вокруг небольшого вала из телег и земли, осыпая защитников лагеря стрелами, простыми и зажигательными. Наши схоронились за невысоким укреплением и закрылись большими красными щитами и невесть откуда взявшимся плетеным навесом из ивняка.
Вокруг лагеря валялось на земле немало убитых и раненых сугаков. Кое-где куча тел сравнялась по высоте с краем вала. Пропела визгливая дудка, и степняки соскочили с лошадей и бросились по телам соплеменников, размахивая копьями и кривыми саблями. Из-за красных щитов, с вершины вала, полетели стрелы и сулицы, разя врагов, сметая их с вала.
Как только поредевшие шеренги все-таки влезли наверх, в дело пошли тонкие и длинные пики, зловеще засверкали в зыбком свете костров и пожаров смертоносные наконечники. Защитники лагеря били наискосок. Прямо в правый, неприкрытый щитом бок атакующих степняков. Передний ряд сугаков рухнул, как подкошенный. Тела убитых и раненых покатились вниз, сшибая замешкавшихся кочевников, пытающихся влезть на вал.
– Тримайло! – Зычный голос Трегуза заставил меня вздрогнуть. – Заснул, что ли! Давай за мной!
Я осмотрелся: тролли на своих шестилапых бьернене двумя неторопливыми лавами появились из-за холма. Петр со своими всадниками уже скрылся из виду, а первые большаки уже достигли лучников, которые все еще стояли к ним спиной, увлеченные стрельбой. Некоторые сугакские стрелки, лежа на земле, натягивали ногами большие луки и стреляли навесом, по лагерю, их метательные снаряды были размером с небольшое копье.
Большаки протоптали копытами коней кровавые дорожки. Трегуз страшным ударом Дубаса подкинул сугака-лучника с земли до уровня своих глаз и, как заправский бейсболист, отправил бедолагу прямо в командира стрелков, степняка на мохнатой лошаденке. Люди и конь рухнули бездыханными.
Я до лежащих на земле стрелков не дотягивался ни серпом, ни саблей: глубоко наклониться не давали закрепленные ноги и стальная юбка, поэтому пришлось просто пустить Ассама прямо. Конь хрустел костями врагов, иногда притопывая на месте.
Тролли почти сомкнули кольцо вокруг сугаков, но тут замысловато просвистела все та же визгливая дудка, и степняки рванули в оставшуюся пустоту между смыкающимися бурыми рядами бьернене.
Но сегодня был явно неудачный день для конников Дикого Поля. Строй замкнул подоспевший Петр со своими несгибаемыми стальными всадниками. Удар бронированной конницы был такой силы, что передние ряды сугаков подлетели в воздух, как брызги. А наши вонзились в боевые порядки противника, как раскаленный нож в масло.
Тролли набросились на сугаков, как волки на стадо овец, вышибая булавами степняков из седел, сдергивали их лишней парой рук и душили на весу. Их бьернене не отставали от
Теридаксы – настоящее слово, которое употребил кавалерист, все равно не напечатают.