Йагиня. Тайный Дар. Романтическое фэнтези. Приключения. Магия. Диана Хант
А пожалуй, и к лучшему.
Не обращая внимания на возмущенный взгляд лакея, или кто он там главе-то – мужик этот в ливрее, на охи, ахи и шепот горничных за спиной, сударь Лиодор решительно направился в покои, где находится глава. Я скромно следую за ним. Так договорились: он опытный княжеский чародей и пришел попробовать спасти главу, а я так, прогуляться вышла.
– Моя помощница, – высокомерно бросил чародей лакею, даже не глядя на него, проходя мимо. Сейчас он ведет себя как истинный наследник герцогства. И такая уверенность на лице, что не пропустить нас слуги не посмели. Сударь Лиодор не услышал ехидного бабского шепота за спиной:
– Понятно, какая она помощница, чему помогает, – оглянулась и уставилась прямо в глаза все еще красивой бабе средних лет со слегка оплывшей талией.
– Еще одно слово, и попрошу чародея навеки лысой сделать!
Ужас на лице нахалки и ее стремительно уносящиеся шаги, переходящие в легкую трусцу, были мне наградой.
Унижения переносить я не намерена.
Глава сидит на кушетке в своих покоях, рядом с окном, и луч жаркого солнца падающий на правую сторону лица, вызывает у него испарину. Однако мужчина не шевелится, смотрит прямо перед собой, и совершенно не реагирует на очевидно мешающий ему свет.
В наступившей тишине отчетливо слышно, как стекающие капли пота мерно стучат о половицы. Чародей недобро покосился на слуг, а потом приказал всем выйти из комнаты. Вышли все, кроме городского доктора, который тоже здесь обитался, но, похоже, больше мешал, чем помогал.
Пришлось мне вмешаться – ведь видела же, что доктора не больной задержал в комнате, а мои бедра. Точнее, не совсем мои, а те, которыми чародей наградил. Я церемониться не стала – все равно здесь все свои, а глава никому не расскажет, и усадила городского целителя на креслице в дальний угол, предварительно оглушив стазисом. Сударь Лиодор присвистнул, а я пожала плечами. Мол, и что? Если я целительница, так что мне его липкое внимание терпеть? Нужен он здесь больно.
Попробовала прислушаться к больному особым образом – то есть, услышать, увидеть все так же, что и он.
Плохо. Очень плохо. У него звон такой неприятный, свистящий в ушах стоит. А видит все, как в тумане, только с плавающими звездами. Хочет пошевелиться, но не может.
Я начала плести заговор, махнув рукой на чародея, точнее на его предложение помочь. Пусть с верлиоками да умрунами помогает, а здесь не лезет.
Заговор долгий, очень сложного плетения, я не делала его никогда еще, только в книжках читала и как-то, маленькой еще, видела, как баба Рая плетет. Отчаянно боюсь перепутать магические нити, памятуя главное правило целителя – «Не навреди»…
Впрочем, глава так плох, что я заведомо стараюсь не думать об исходе лечения… У бабули тогда получилось, но не факт, что и у меня сейчас выйдет…
У нас разный резерв силы, а об опыте и образовании