Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней. Элисон Мэтьюс Дейвид
в типографии, оборудованной механическими прессами, молодую девушку в кринолине затянуло за край юбки в печатный станок. Начальник цеха успел остановить работу станка, и девушка, на свое счастье очень стройная, осталась невредима. После случившегося начальник цеха запретил приходить на работу в кринолине, но на следующий же день все работницы опять явились при полном параде. Тогда он пригрозил девушкам увольнением, если те не снимут обручи у входа, и контора приобрела вид лавки старьевщика: «один из углов типографии походил на ветхий ломбард с кипами поношенного бомбазина»[32]. Несмотря на то что кринолин подвергался критике как нравственное извращение, мода на него все больше считалась не столько угрозой бессмертию души, сколько источником опасности для вполне смертного тела. Если в XVIII веке юбка на обручах гарантировала попадание в ад, то для викторианцев она сулила путешествие в госпиталь или морг.
Промышленная революция, философия эпохи Просвещения и медицина способствовали формированию более светского отношения к миру, когда «благополучию тела как предмету забот и интереса уделялось повышенное внимание. Здоровье состязалось со свободой за звание величайшего блага»[33]. Врачи использовали свои профессиональные знания, чтобы диагностировать заболевания, вызванные ношением модной одежды. Как отмечает Эйлин Рибейро, «нападки на моду по соображениям благопристойности, основанным на библейских нормах, в некоторой степени уступили место светской морали, основанной на практичности, здоровье и гигиене»[34]. Внимание врачей привлекали профессиональные и индивидуальные заболевания. Медики наблюдали и описывали болезни и травмы работников текстильной промышленности: их искалеченные руки, поврежденную кожу, носы и рты, на которые воздействовали пыль и ядовитые испарения. У некоторых рабочих из-за хронического отравления непроизвольно тряслись конечности. Врачам приходилось принимать и пациентов – потребителей текстильной продукции. Они лечили детей, у которых синели губы из-за нитробензола в составе черной краски, покрывавшей их легкие башмачки; солдат, заражавшихся смертельно опасным тифом от насекомых, которыми кишела их униформа; и балерин, сгоравших заживо в сценических костюмах. Не скупясь на страшные и будоражащие подробности, врачи описывали и снабжали иллюстрациями истории отравления, заболевания и смерти от несчастных случаев, связанных с одеждой. Их отчеты содержат массу сведений, еще не исследованных историками моды. Старинные модные картинки и современные журналы мод создают идеализированные женские образы, над которыми будто не властно старение. Модели с обложек словно освобождены от бренности человеческого существования и каких-либо биологических потребностей: они не едят, не спят, из их идеально обработанных фотошопом пор не сочится пот. Врачи же, напротив, в силу своей профессии работают с повседневной реальностью тел, которые потеют, дышат и очевидным образом страдают от последствий вредоносных мод.
На
National Library of Scotland: Blackwood Papers: Private Letter Book: Ms30361 (Oct. 1863 – Dec. 1865). P. 260-262.
Bynum W. F. et al. The Western Medical Tradition 1800-2000. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. P. 13.
Ibid. P. 120.