Кофе на троих (сборник). Андрей Виноградов
Эва отнюдь не считала гулёной и то, что произошло с ней на входе в кондитерскую, было, по собственному Эвиному определению «не пойми чем» «Что он, уже и поболтать ни с кем не может? Да хоть и пофлиртовать… Не в койке же их застала! Так уж сразу и беспутство…» Поостыв, обратив в свою пользу неочевидную ветреность своего Олли, Эва теперь вполне допускала, что в кондитерскую он зашел после встречи с бухгалтером, которая в самом деле в тот день состоялась, Эва проверила, и случайно, бывает, встретил знакомую. Тем более что и дома объявился уже через полчаса. «Вот если бы за полночь объявился… А так, какие-то жалкие полчаса. Даже если сразу попросили счет, как ни крути, а больше десяти минут не остается… Всё бегом? Нет, не его это стиль. И где? Все подъезды заперты – где ключи, где домофон. Не в туалетной же кабинке?! Фу, какая пошлость… Вот же ты такая извращенка!» А что сначала без долгих размышлений гнать его прочь решила, потом смилостивилась… – так это игра такая, взрослая, Эвы с Эвой. Потому что больше не с кем играть. В играх принято доверять партнеру, а отца («Будьте все прокляты, кто приложил руку к его кончине!») уже нет.
«А ведь ни словом не обмолвился, сволочь такая, про случайную встречу в кондитерской…»
Больше чего бы то ни было в путанных отношениях с Олегом Эву смущало, как быстро и безоглядно поверил он в их будущую семейную жизнь. Но ведь сама подливала масла в огонь, делилась «мечтами» о большой семье: «Пятеро и чтобы минимум двое мальчишек. Сантос и… как твоего папу зовут? Ну конечно… Еще один Олли, маленький Олли». И сама в тот миг верила, что об этом только и мечтает.
Засыпая, встревоженная собственными неосторожными фантазиями, с неприязнью, однако признавая за матерью правоту, повторяла ее урок: «Мечты… Самое уютное и безопасное, что встречается в этой жизни, пока не восторжествует глупость и ты не примешься вдруг за их воплощение. Умнее дожить до старости с мечтой, чем с кучей детей». Однажды она поделилась с Олегом материнским напутствием, в ответ он пожал плечами: «Вы ведь потому и не ладите, что ты совершенно другая». Не углубляясь в лабиринты психологии полов, Эва считала, что серьезные размышления о семье чаще навещают мужчин ближе к сорока годам, когда они чего-то добиваются, или не добиваются и уже не добьются, и понятно – из кого и в какой среде выбирать… Если, конечно, не приплетутся чрезвычайные обстоятельства, типа случайной беременности, которую по каким-то причинам не выходит прервать. «У русских все раньше», – приходила она к выводу и чувствовала себя настоящим экспертом. Экспертом и «грязной девчонкой», потому что собралась с подругой на четыре дня в Канны.
– Ты представляешь, эта недоразвитая придумала мне на прошлогодний день рождения путевку в какой-то новый выпендрёжный СПА подарить. Я уже и думать забыла, а она помнит. И отказаться нельзя, невежливо. Такая зануда! Чувствую, помру я там со скуки. Может быть, ты с нами махнешь?
Ну-у… Ну хотя бы на денек-другой. В Лондон? Вечно у тебя какие-то дела.
– Мы с твоей подругой друг