Разбойниковы и разбойничья песнь. Сири Колу
протянула мне поднос с колбасой, тефтельками, пирожками с мясом и подсушенным хлебом – всеми ингредиентами разбойничьего бутерброда.
– НаПла? – переспросила я, набив рот колбасой.
Как же мне было вкусно! Хоть дома я и пробовала жарить колбасу на сковородке, но колбаса, поджаренная на костре, чуть пригоревшая с одного боку, – совсем другое дело.
– НалогоПлательщики, – произнесла Хели чуть ли не по слогам, будто иностранное слово. – Те, на кого мы охотимся. Забыла, что ли? Бывают НаБу, Настоящие Буржуи, – эти никуда не годятся; ПоБу, Полубуржуи, – у них всегда есть чем поживиться; и еще Артисты – всякие художники и вообще те, кто не укладывается в НаБу и ПоБу.
– Это когда машины набиты акварельными красками, коктейлями из пророщенной пшеницы и постерами, от которых разбойникам никакого толку, – с готовностью подхватил Калле.
– А ты почем знаешь? Хороший постер где-нибудь да пригодится, – пробурчала Хели.
– Да ты анархистка! – возмутился Калле.
– А ты ботаник, – не осталась в долгу Хели.
Похоже было, что они рвутся в драку и хотят, чтобы я приняла в ней участие.
– А ты музыкантша, – бросила Хели в мою сторону и разминки ради исполнила тигриный прыжок.
– Хели, Калле, а ну хватит, – прикрикнула Хильда. – Дайте свежепохищенному человеку поесть спокойно.
Глава 4
«Барышня в беде»
Свобода! Она оказалась даже слаще, чем я мечтала. Мышцы живота соскучились по непрерывному хихиканью. В организме весь год не хватало разбойничьих бутербродов и награбленных конфет. С моими биологическими часами идеально совпадали длинные вечера и затяжные утра, когда Калле шептал мне в ухо бородатые анекдоты, а за пологом палатки покачивалась на ветру трава. Сердце стосковалось по посиделкам у костра и разбойничьим байкам, душа – по непредсказуемости, которой наполнен был каждый день.
Вскоре разбойники уже взяли меня на вылазку. Мы испытывали новую технику, разновидность прямого контакта, под названием «Барышня в беде». Я стояла максимально близко к центру дороги со своим рюкзачком «Хеллоу Китти» и скрипичным футляром, изображая одиночество и покинутость. Скрипки в футляре не было, она лежала в безопасности в разбоймобиле – на случай, если какой-нибудь псих не остановится и придется спешно отпрыгивать на обочину. Легенда гласила: я еду автостопом домой, и меня высадил здесь предыдущий водитель. Хильда заплела мне две косички, чтобы я выглядела помладше. Хели хихикала, когда я хлопала ресницами и сюсюкала.
– Какое счастье, что мы тебя украли, – заметила Хели, когда мы выбирали очередное место ловушки. – Прошлым летом ты была еще сама невинность, но без нашего вмешательства и с такой сестрицей, как Ванамо, ты бы уже превратилась в отъявленную юную ПоБу.
Я напрасно волновалась. Буквально каждый первый водитель при виде меня бил по тормозам, только один «БМВ» чуть в меня не въехал, остановился так близко, что можно было бы пнуть в переднее колесо. Улов от него,